не изрыгают огонь слишком долго.
Сначала парня немного тревожило то, что он убил дракона не по канонам своей профессии. Никто не стрелял в этих диковинных существ из огнестрельного оружия, ибо в стародавние времена о таком просто не знали.
- Если бы не мушкет, я был бы мёртв, - сказал парень про себя, но это его не особенно успокоило.
И всё же никто никогда не узнал о том, что древняя традиция была нарушена.
Последний дракон этого мира так и остался лежать на своём травянистом ложе. Мясо его склевали птицы, кости источила вода и ветер, а затем земля приняла в себя останки загадочного существа, которых уже никогда больше не будет в мире.
Только из черепа, очищенного и прокипяченного в котелке, получился отличный шлем. Он закрывал почти всё лицо, а глазницы оказались как раз на уровне человеческих глаз.
Мушкетёр не преминул заглянуть в пещеру, где жил дракон. Оттуда исходило зловоние и ничего более ценного, чем огромные кучи помёта и кости диких зверей, не обнаружилось. Хотя парень и не надеялся на сказочные сокровища и пленённых принцесс. Всё это, если и было, осталось в седом прошлом, когда облачённые в латы рыцари скакали по каменным дорогам.
Логово было невелико, и отчего-то показалось очень уютным. Если бы вычистить здесь всё, вполне можно было поселиться.
Шлем был готов. И надевая его на голову, парень прокричал, хотя никто не мог его слышать:
- Отныне я истинный драконоборец!
И тут на глаза его пала слепь. Парень тщетно пытался стянуть с головы злополучный шлем, но вместо этого зрение стало возвращаться к нему. Вот только странным было оно. Теперь он глядел на землю с гораздо большей высоты, чем обычно. А потом заметил вместо своих ног в истоптанных сапогах когтистые лапы, усеянные кроваво-красной чешуёй.
За спиной у него – огромные сильные крылья, в горле – смертоносный огонь. Он поднимался ввысь и летал у самого солнца. А однажды случайно увидел внизу крохотное с такой высоты людское поселение. Он не хотел есть, но возможность с лёгкостью расправиться с теми, кто был когда-то равен ему, прельстила нечистую душу. На закате лишь пепелище было там, где с утра ещё жили сотни людей.
Это было лишь начало. Много ещё деревень расположилось к востоку от гор. И все их он разворотил, превратил в пепел, а людей пожирал даже тогда, когда был сыт иными несчастными. И случалось ему так объестся, что он забавы ради появлялся над крупными городами и отрыгивал на головы горожан полупереварившиеся трупы. Дракон творил и прочие мерзости, похищая людей и медленно поджаривая их. Человек, получивший силу дракона, может принести намного больше вреда, чем самый жестокий дракон.
Республика бросила против объявившегося чудовища целые дивизии. Сотни канониров день и ночь дежурили у лафетов пушек. Тогда дракон перестал появляться в городах, ибо кому, как не ему было знать совершенную пороховую технику людей.
Пять лет ему удавалось избегать смерти, и даже когда одному счастливцу удалось метким ядром прорвать крыло, дракон остался жив. Тёмными ночами он пробирался среди лесов, переплывал реки, едва не захлёбываясь мерзкой водой и поднимая тучи пара. И наконец добрался до своей пещеры. Там он залечил крыло и вновь бесновался.
Возвратившись однажды к своему логову, дракон заметил крохотную человеческую фигурку у самого входа. А рядом с нею орудия, такие знакомые и такие ненавистные теперь. Выделывая пируэты, он делал большие круги и старался не лететь по прямой. Струи огня не долетали до смельчака. И наконец дракон решил покончить с этим врагом одним ударом и ринулся вниз, стремясь раздавить человека.
Но старик-драконоборец оказался искуснее своего ученика. Длинные снаряды с трёмя широкими лезвиями прошили насквозь драконьи крылья, и спустя мгновенье гарпун самострела со стальным наконечником угодил крылатому ящеру прямо в сердце. Уже бездыханной тушей упал дракон вниз, едва не раздавив своего убийцу, как и пытался перед гибелью.
Старик отошёл прочь от драконьего самострела, сделавшего своё дело. Выудил из саквояжа бутыль вина и сделал долгий глоток. А затем бросил долгий взгляд на гигантскую алую тушу. Возраст взял своё и пришла быстрая усталость.
Он стянул с себя свой старый пожелтевший шлем драконоборца, в последний раз почувствовал в руках его тяжесть. И отбросил в сторону. А потом скрылся под пологом леса.
- Этому миру больше не нужны ни драконы, ни драконоборцы, - таковы были последние слова старика, брошенные в сторону мёртвого ящера, которым стал его последний ученик.
