Глава 3. Книга
С такими мыслями Андрей вошёл в отель. Прохлада кондиционеров сразу дала себя знать. Он подошел к портье взять ключ, и услышал, что его окликнули. Конечно, он сразу узнал её голос. Люба сидела в фойе и пила сок. На ней была прекрасная ослепительно–белая шёлковая пара, а золото волос ещё более подчеркивало и оттеняло красоту женщины. Андрей подошёл, поцеловал ей руку и уселся рядом.
– Что-то вы не похожи на себя, молодой человек. Идёте, о чём-то задумавшись, и не замечаете ничего вокруг.
– Раздумывал, что здесь было пару десятков лет назад, и какое великолепие и роскошь сейчас.
– Вы словно прочли мои мысли. У меня тоже деловой визит. Налаживаем контакты с банками Эмиратов.
– Все понятно... – улыбнулся Андрей. – Потому вас и командировали. Даже не сомневаюсь, что вы ослепите арабов своей красотой.
Люба смутилась.
– Вы в первый раз высказались о моей внешности. Но, представьте, я поражена деловой хваткой местных людей. Не думала, что при кажущейся размеренности жизни Эмиратов, здесь растёт поколение крупнейших финансистов. Однако хватит о делах. О них можно говорить и говорить, и сему не будет ни начала, ни конца. Как вы? Расскажите, мне очень интересно узнать. Мы давно не виделись, и я часто вспоминаю нашу встречу в ресторане.
– А нам никто не мешает повторить её сегодня, с местным колоритом и принятым отношением к женщине, – предложил Андрей. – Как раз я собирался поесть, а, если вы составите мне компанию - посчитаю подарком судьбы
– Но вы и в России весьма галантны. Подождёте меня? Я поднимусь, быстренько переоденусь и скоро вернусь.
– Я тоже не прочь принять душ и переодеться, – кивнул Андрей. – Через полчаса жду вас здесь.
***
Минут через сорок они, сидя в ресторане, продолжали разговор. Тихая музыка настраивала на задушевную беседу, а время, как и раньше, летело незаметно. После ужина они прогулялись по ночному городу, любуясь красотой радужных фонтанов и яркостью реклам.
– Вот бы не подумал, что мы встретимся здесь, – тихо произнёс Андрей. – Судьба подаёт нам знак, что необходимо периодически видеться, независимо от того, где находимся.
Спутница слушала его и только улыбалась.
– Мне завтра улетать, – неожиданно прервала молчание Люба. – Жаль, что мы не знали, что проживаем в одном отеле. Но, не беда. Если следовать вашей логике, месяца через три-четыре мы непременно где-нибудь встретимся.
Они вернулись в отель. Андрей проводил её до номера, прощаясь, по традиции, поцеловал руку, и впервые почувствовал, что хочет обнять спутницу. Странное, непонятное желание овладело им.
– Нельзя! Запрещается! – приказал он себе. – Она – моя Муза. А Музу нельзя обнимать. Разрешается только целовать руки.
Люба почувствовала, что в мужчине идет борьба между его двумя «я», и рассмеялась.
– Что-то вы долго целуете мою руку. Может Восток повлиял?..
Андрей смутился, а кончики ушей покраснели.
– Нет... Все в порядке... – прошептал он. – Я непременно провожу вас, не прощаюсь, а говорю: «До завтра».
***
Придя в свой номер, он лёг, однако долго не мог заснуть, пытаясь разобраться в себе. Что же мешает ему воспринимать Любу обычной женщиной? Внешность? Наоборот, она красива. Характер? Но ему легко и хорошо с ней. Нет, есть что-то ещё, доселе непонятное ему чувство, которое и влекло к Любе, но, одновременно, мешало её обнять. Казалось, что ответ лежит на поверхности и меж тем скрыт за семью замками.
***
На следующий день он провожал ее в аэропорт. Люба была непривычно молчалива и, казалось, о чём-то напряжённо думает. Он попытался узнать, что её так тревожит, но она улыбнулась, ответила, что все в порядке, и причин для беспокойства нет. Скорее всего – немного устала и хочется поскорее попасть домой. Хотя он и кивнул, что понимает, однако так и не понял, что тревожит его спутницу. Возможно, и плохое настроение. По опыту Андрей давно усвоил, что у женщин, иногда, бывают, понятные только им, колебания настроения.
Люба прошла на посадку, и через полчаса самолет, блестя под южным солнцем крыльями, уносил её.
Он вернулся в отель, но Люба не выходила из головы.
– Когда буду дома, непременно позвоню ей, – решил он.
Благо дело узнать номер телефона, у многочисленных общих знакомых, не представляло труда. Пробыв ещё два дня и завершив дела, Андрей вернулся домой. Хотел сразу же связаться с Любой, а, потом, решил, что лучше отложить звонок на завтра.
Однако не позвонил ей и на следующий день, а затем решил: «Представим, что позвоню, а дальше? Предложить встретиться? А, вдруг её не будет дома или она с мужчиной? Насколько удобно беспокоить?
Так в сомнениях и размышлениях прошёл месяц, и он позабыл о желании связаться с Любой.
***
Вскоре опубликовали результаты второго конкурса. Согласно объявлению, он вошёл в тройку призеров. То ли написанная новелла удалась, то ли на Серафиму Ильиничну и Валерия Львовича магически повлияло слово «любовь», но итог был крайне радостен для Андрея. Даже Юлия заметила, что у шефа прекрасное настроение.
– Случилось что-то хорошее, Андрей Владимирович? Муза стала покладистой?
– Как раз с ней, Юленька, вопрос никак не решается. Не могу понять. Со мной ли она или нет.
– Не поняла… – от удивления брови секретарши поползли вверх. – Вы не знаете спит ли женщина в вами или нет?
– Всё намного сложнее....
– Хотите на ней жениться? – с опаской спросила женщина.
– На Музах не женятся, Юленька. Их боготворят и лелеют.
– Ничего не поняла, Андрей Владимирович. Вы, как вернулись из Эмиратов, очень изменились. Может жаркое солнце повлияло? Перегрелись в пустыне, отчего и разговариваете недомолвками?
– Я и сам себя не пойму, Юленька.
– Тогда женитесь на Музе и избавьтесь от проблем. Вам давно пора обзавестись парой. Вы не обижайтесь, говорю искренне.
– На ком жениться?
– Как на ком? На Музе и женитесь.
– Ничегошеньки ты не поняла, дорогая.
– Ну, не поняла, так не поняла, – обиделась Юлия и вышла из кабинета.
***
На следующий день Андрей опять достал свои усы, брови и шапочку. Он так наловчился, что на гримировку ушло, не более пяти минут. Когда спустился вниз, хоть и наступила зима с холодными ветрами, старушки, как летом, дружной компанией, сидели на скамейке.
– Здравствуйте, товарищ писатель. Вы сегодня опять торопитесь.
Андрей подошел к ним.
– У меня есть пару минут. О чём поговорим?
– Скажите, пожалуйста, – обратилась к нему одна из старушек, - вы, когда пишете про любовь, выдумываете или чуток правды есть?
– Ну, как вам сказать, – немного смутился Андрей. – Что-то – правда, что-то – вымысел, чтобы людям было интересней читать.
– А без приукрашиваний никак нельзя? – полюбопытствовала другая старушка. – Вон, – и она указала на подругу, которая когда-то любила грузина. – Как Матрена любила, своего милого, как любила! Там и выдумывать ничего не надо. Сама любовь!
– Что вы про меня с грузином только и говорите? – возмутилась та. – Лучше про себя вспомните. Я хоть грузина любила, православного, а ты - татарина иноземного, лезгина.
– Я лезгина любила? – возмутилась старушка. – Когда такое было?
– Вот тогда, когда он лезгинку танцевал. Или забыла?
– А ведь и вправду. Как танцевал! Просто загляденье! Как такого не полюбить? Эх... Чудесные времена были, подружки! Вспомнишь, аж плакать хочется.
– Мне пора, мои хорошие, – заторопился Андрей. – Ещё не раз встретимся и потолкуем про любовь.
– Конечно, товарищ писатель. Понятное дело. Забот у вас и без нас хватает. С вами очень приятно беседовать. Молодость свою вспоминаем, как тогда любилось, а что ещё надо нам, старушкам? А может, вы, товарищ писатель, напишете что-нибудь про нашу любовь? Никому не рассказывала, а вам, зная, что вы – творческий человек, почти что батюшка, всё расскажу, как на духу.
Андрей, рассмеялся.
– Хорошо, хорошо. Я об этом подумаю. А сейчас надо спешить на важную встречу.
***
Вскоре он открывал дверь «Литературной Комиссии», и первой увидел Серафиму Ильиничну. Женщина превзошла саму себя. На ней было платье в сплошных оборочках, волосы букольками спадали на плечи, а в ушах красовались огромные ракушки. Из них же состояло и невероятных размеров ожерелье, спадавшее на грудь. Увидев Андрея, Серафима Ильинична, чуть не завизжала от восторга.
– Входите, входите, наш гений! Вы понимаете, что написали? Даже Флобер бы вам позавидовал. Я еле сдерживала слезы, когда читала новеллу. Хорошо, что Валерий Львович был рядом и меня утешал. Нет, конечно, вы не поймёте, что сотворили, ангел наш. Я сейчас же доложу о вашем приходе Валерию Львовичу, и он, я уверена, с большим удовольствием примет нашего гения. Правда, шеф весь в делах, но для вас, Фера, у него всегда найдётся время.
[font=Times New
