край воротника и показала участковому свежий шрам на шее.
- Ножом ударил! По шее! Правду говорю, убить хотел!
«Ещё годик, и уволюсь к чёртовой матери!» решил участковый.
Посмотрел на шрам.
«Кровоточит ещё…»
- Ладно уж, закройся, - сказал он женщине. – Пошли…
И он переступил через порог.
- Куда? – забеспокоилась женщина.
Участковый остановился и, повернувшись к ней, помахал в воздухе поднятой вверх папкой.
- Как это – куда? – удивлённо произнёс Чубаров. – Заявление писать. По всем правилам.
Женщина опустила голову.
- А, может, это… Ты его в клетку, а он вернётся – и вообще прибьёт.
Участковый махнул рукой.
- Не прибьёт! – уверенно сказал он. – Оформим, допросим. Глядишь, за это время и протрезвеет.
И, с нескрываемой уже жалостью, добавил:
- Пойдём, Макаровна. Пойдём, бедная ты моя!
Вишняков полагал, что Алмаз задержится с прибытием. Потому на встречу не спешил, и планировал до начала операции проехать не спеша вокруг Тургеневской площади, чтобы оценить оперативную обстановку и попытаться (конечно, если повезёт) вычислить оперативников Управления, которые непременно должны отслеживать его именно здесь, в этом месте.
Но провести проверку он не успел.
- Смотри-ка! – радостно воскликнул сопровождавший его капитан Демьянов. – На месте яхонт наш бесценный!
Он показал на здание почтамта. Притормозив у светофора, вырулил в сторону площади Мясницких ворот. И остановился, включив аварийный сигнал.
- Встречаем, Андрей Александрович.
Вишняков повернул голову.
Алмаз стоял у здания почтамта, в двух шагах от углового входа, у самого края тротуара, и с блаженным видом, зажмурившись от неземного удовольствия, обгрызал краешек вафельного стаканчика с мороженым.
- Глазастый ты, Миша! – похвалил помощника.
От площади Мясницких ворот заметить Алмаза было трудно. Да ещё и в людском потоке…
Честно говоря, на помощь сопровождающего в работе с Алмазом Вишняков не рассчитывал. Взял он сопровождающего только для того, чтобы иметь подходящего свидетеля на случай, если офицер Управления начнёт импровизировать, и учения пойдут во внештатном режиме. В этом случае числа не будет объяснительным и рапортам, которые придётся писать в своё оправдание.
Свидетель для такого случая – человек очень полезный. Особенно, если это оперативник из твоей службы и твой же подчинённый.
А уж если он и в работе с Алмазом может помочь!..
Вишняков вышел из машины. Щёлка правого глаза едва заметно приоткрылась и Алмаз посмотрел на него искоса. Мороженое он стал есть заметно быстрее и уже не с таким блаженным выражением лица.
- Добрый день! – поприветствовал его Вишняков. – Извините, что помешали… мы на три минуты раньше.
Он приоткрыл заднюю дверь машины.
- Пожалуйте. Отвезём на место, как договаривались.
Алмаз кивнул в ответ и буквально пропихнул в рот остаток стаканчика.
Посмотрел на пиджак и, убедившись в том, что ни одна капля мороженого на него не попала, вытер кончики пальцев салфеткой, с помощью которой придерживал он так быстро уничтоженный вафельный стаканчик со сливочным мороженым.
- Да, пора ехать, - хриплым и глухим голосом произнёс Алмаз.
И сел на заднее сиденье.
«Какого-то пионера на задание посылают» с удивлением подумал Вишняков, закрывая дверь машины. «Мороженое кусками глотает… Худой. И выглядит как пацан. Глаза наивные какие-то, прямо детские. Такому барабан на шею – и металлолом собирать. На фотографии солидней выглядел, ей-богу!»
Он сел в машину.
Миша поднял стёкла и включил кондиционер. Медленно, задним ходом отъехал от бордюра – и поехал по Чистопрудному бульвару в сторону Покровского и Солянки.
Минуты через две Вишняков, включив защиту от прослушивания, сообщил по рации:
- Алмаз на месте. Идём по плану.
Посмотрел в зеркало заднего вида.
«Так, теперь надо сопровождение отсечь… Если оно есть».
И перехватил отражённый в зеркале взгляд Алмаза. И отметил с удивлением, что этот направленный на него взгляд, удивительно спокойный и лишённый даже тени волнения, действительно похож на взгляд ребёнка. Такой же чистый и светлый. И даже… как будто…
Способный вызвать умиление?
«Что за бред?» с раздражением подумал Вишняков. «Чему умиляться? Это, между прочим, противник. Хотя бы на время учений. Да и по возрасту он на мальчонку не тянет, сильно за тридцать уже… Хитрит? Наивным притворяется?»
Он повернулся к пассажиру.
- Как служба идёт? Не обижают отцы-командиры?
Да нет, похоже, не притворяется. Просто радуется жизни. У Вишнякова и у самого стало на душе отчего-то легко и радостно.
- Служба как служба, - спокойно, но с некоторым недовольством в голосе ответил Алмаз. – Учения вот придумали… Сто лет бы их не видеть!
- Не трусь!
И Вишняков ободряюще подмигнул Алмазу.
- Прорвёмся!
Он повернулся к водителю.
- Миша, давай по Солянке к центру и там покрутись немного. Потом проверим парня и поедем на место высадки.
- Программа ясна! – ответил Демьянов и перестроился в правый ряд.
Ратманов нажал на клавишу, останавливая запись.
- Да,.. – задумчиво произнёс он.
И посмотрел на капитана недобро, исподлобья.
Капитан взгляд его выдержал совершенно спокойно. Он уже заранее подготовился к более чем возможному служебному разносу за потерю бдительности.
- Есть помехи, капитан. И серьёзные!
Ратманов показал на экран ноутбука.
- Кто в канал мог вклиниться? Есть идеи?
- Никак нет! – ответил капитан.
Ратманов встал и медленным шагом прошёлся по комнате.
«Мчатся тучи, вьются тучи…» прошептал он. «Мистика, господин Пушкин, это не по нашей части. Мы эти фокусы раскусим! И фокусников подвесим за одно место! За шею! За неё, родимую!»
Он внезапно остановился и, повернувшись к капитану, воскликнул:
- Чудеса творятся! Кто в канал вклинился, капитан? Может, кто-то посторонний и наши линии связи контролирует? Что думаете по этому поводу? Ничего?! Идей, как я понимаю, у вас нет. А что есть? Что предприняли для решения проблемы? Или безуспешно пытались эти самые идеи отыскать?
Крики начальника на капитана не действовали. Он не спал всю ночь и к утру стал сонным и нечувствительным к вербальной агрессии.
Потому докладывал он спокойно и обстоятельно.
- После обнаружения помех в соответствие с инструкцией была проведена проверка периметра зоны безопасности. Отделению охранной службы были приданы специалисты технического отдела. Визуальный осмотр, в том числе и с применением приборов ночного видения, присутствия посторонних на охраняемой территории не выявил. Техническими средствами попытки дистанционного и контактного перехвата информации не обнаружены. Записывающая техника диагностирована, замечаний нет.
Капитан вскинул голову и отчеканил:
- Я не могу подтвердить НСИ!
- Не можете подтвердить? – с усмешкой переспросил Ратманов. – Подумать только! А что за голоса на записи? Это, конечно, нельзя классифицировать как несанкционированный сбор информации. Профессионалы собирают информацию так, что следов не остаётся. Никаких голосов, никаких шумов посторонних. А что это такое тогда? Кто-то спектакль устроил? Кто-то демонстрирует нам свои возможности?
Ратманов подошёл к столу и закрыл ноутбук.
- Капитан, вы хорошо изучили запись? Хронометраж?
- Так точно! – ответил капитан.
- Когда начались помехи?
Капитан ответил уверенно и не задумываясь:
- Как только доктор начал свою речь. Он обратился к больным…
- Точно? – переспросил Ратманов.
- Абсолютно! – подтвердил капитан. – Время начала отмечено в рапорте. Там указано…
- Спасибо, - остановил его Ратманов.
И, подойдя поближе, тихо спросил:
- А доктор наш где? Надеюсь, без присмотра его не оставили?
- До недавнего времени находился в помещении больницы, - доложил капитан. – В помещении у выхода, где ужинают дежурные санитары. К больным не подходил. С персоналом не общался. Примерно десять минут назад вышел в больничный сад. Полагаю, гуляет и дышит свежим воздухом.
И добавил:
- Он под контролем, эта часть территории тоже просматривается.
- Не сомневаюсь, - ответил Ратманов.
И подошёл к окну.
- Гуляет, стало быть, и дышит… Ну что ж, пойдём и мы. Подышим.
Марк достал из кармана купленную им десять минут назад в палатке зажигалку и чиркнул колёсиком о кремень. Искры прыгнули на фитиль, и через мгновение на кончике фитиля вспыхнул и запрыгал под ветром сине-оранжевый огонёк.
- Это хорошо, - удовлетворённо заметил Марк. – Работает техника. Ещё как работает!
Оружие бойцы КПБ на выходе из больницы не получили. Так было предусмотрено планом. В город они шли безоружными.
Патриотические больные получили деньги. Небольшие суммы, по нескольку тысяч рублей каждому. Деньги эти предназначались для закупки в городских магазинах комплектующих и ингредиентов для изготовления диверсионных орудий.
И – для оплаты проезда к месту проведения диверсий.
Само же оружие (взрывчатку, кастеты, нунчаки, кинжалы, заточки) необходимо было готовить каждому больному самостоятельно, из подручных материалов и только непосредственно перед началом акции.
Больные должны были быть чисты перед законом и незаметны на фоне толпы вплоть до самого последнего этапа операции.
А на последнем этапе… Любой предмет в их руках мог превратиться в оружие. Смертоносное и сокрушительное.
Тому их и учили лучшие специалисты Управления.
Но самое страшное оружие дал им доктор.
Сила Революции! Сила Волка!
Шестеро непобедимых.
«А люди вот ходят…»
Марк спрятал зажигалку в карман выданной ему Управлением джинсовой куртки.
«…смотрят на меня. Ну, смотрите, смотрите. Вот он я, простой рабочий парень. Труженик автомастерской. Партизан народной войны».
Он решил. Его оружием будет зажигалка.
Марк долго кружил по городу, выискивая подходящую машину. Даже начал беспокоиться,..
«Что за дела такие? Всю жизнь на глаза мне попадались, никогда проблем не было их найти. А тут – как специально все попрятались!»
…что упустит время из-за этих бесплодных поисков.
Наконец на одной из автозаправок, что стояла на шоссе Энтузиастов (впрочем, может, и сейчас там стоит, если не затронули её события и того беспокойного дня, и прочих, последовавших за ним смутных дней) заприметил припаркованный у самого заезда на площадку оранжевый бензовоз.
Водитель бензовоза, простоватого вида парень лет двадцати – двадцати двух, откровенно скучал и даже, кажется, начал поклёвывать носом под звуки шансонного радио.
Марк отметил, что водитель опустил стёкла в кабине. И почти наверняка не заблокировал дверь.
«А вот это – удача!»
Марк подошёл к бензовозу. Остановился на мгновение, посмотрел по сторонам.
Нет, никто не мешал.
Он быстро вскочил на подножку и толкнул водителя.
- А! Чё…
Водитель ошалело посмотрел на него.
- Бензин слил? – строго спросил Марк.
- Сдурел? – сиплым спросонья голосом ответил паренёк, протирая глаза. – Приехал только…
И, спохватившись, добавил:
- А тебе зачем? Я тебя здесь раньше не видел. На перекупщиков работаешь?
- На мировую революцию! – ответил Марк.
И двумя ударами, в шею и в висок, мгновенно убил парня. Тот не успел даже вскрикнуть.
Да что вскрикнуть, и
