этот откровенный обман, человек не может считать себя суще-
ством разумным. Когда он освободит себя от этого нароста, этой опухоли,
этой болезни, отравляющей здоровье и сознание, тогда человек, все чело-
вечество сделает новый виток в своем развитии. Но это сделать трудно
и даже невозможно, пока есть те, кто паразитирует на вере, кому выгод-
на эта всеобщая болезнь, слепота, кто наживается на этом и властвует.
Паразиту нужно тело, которое оно использует. Я задают себе вопрос: когда
мы перестанем быть телом, клондайком для паразитирующей церковной
клоаки, которая-то и сама о боге печется в последнюю очередь? Для них
бог — бренд, очень успешный и прибыльный. Кто это понял и перестал
питать паразитирующую среду, тот стал существом разумным. Но таких
мало. Почему? Многих уничтожила святая инквизиция, многие боятся
плыть против течения, а некоторые соблюдают ритуал и обрядности по
инерции, не задумываясь над сутью и содержанием, по принципу «как
все». Революция в сознании — самое трудное. Но именно это кардинально
меняет все. Сознание есть определяющий фактор. Пока не наступит пере-
ворот в сознании, повторяю я, до тех пор человечество будет пребывать в
плену веры в мифическое что-то, что на самом деле есть не что иное, как
орудие власти, денег, подавления меньшинством большинства.
А теперь вообразим, что будет, если такой переворот сознания насту-
пит и человечество избавится от веры в миф. Церковь рухнет, армия слу-
жителей веры останется без средств к существованию, денежные потоки
иссякнут. Что дальше? Люди перестанут бояться грешить? Так они и с ве-
рой грешат! Но средства, которые тратились на церковь, пойдут на более
нужные вещи. Освободившись от религиозных пут, люди станут свободны,
разум, наука, прогресс — это то новое, что, наконец, будет господствовать
над миром. В конце концов, человечество перестанет быть примитивным
в своих страхах перед мифическими сверхъестественными силами, уподо-
бляясь пещерным предкам, и это сравняет его с другими более развиты-
ми цивилизациями, которые, я верю, существуют в просторах Вселенной.
Это будет прорыв в сознании человечества, и он, человек, обретет статус
Homo sapiens.
Да, зависимые от опиума веры будут переживать ломку, но когда на-
ступит выздоровление и зависимость исчезнет, новый вид Homo sapiens
станет доминирующим и сумеет переродить человечество в качественно
новый вид разумных существ. Возможно, это и есть гипербореи, о кото-
рых упоминает Ницше в «Антихристианине...»: «Мы гипербореи — мы
достаточно хорошо знаем, как далеко в стороне мы живем от других.
„Ни землей, ни водой ты не найдешь пути к гипербореям“ — так понимал
нас еще Пиндар. По ту сторону севера, льда, смерти — наша жизнь, наше
счастье. Мы открыли счастье, мы знаем путь, мы нашли выход из целых
тысячелетий лабиринта. <...> Лучше жить среди льдов, чем под теплыми
веяниями современных добродетелей. Мы были достаточно смелы, мы не
щадили ни себя, ни других, но мы долго не знали, куда нам направить нашу
смелость. Мы были мрачны, нас называли фаталистами. Нашим фатумом
было: полнота, напряжение, накопление сил. Мы жаждали молнии и дел,
мы оставались вдали от счастья немощных, от „смирения“. Грозовые тучи
вокруг, мрак внутри нас: мы не имели пути, формула нашего счастья: одно
Да, одно Нет, одна прямая линия, одна цель».
Утопия? Возможно. Но первые из этого вида уже появились. Это вы,
гипербореи, герои романа «Время, когда просыпаются петухи». Уицрик
собрала вас вместе именно для начала — начала нового пути в «Верую-
щем...», который начался еще в «Петухах».
Наступила пауза. Молчание нарушил Олег.
— Да, если с чего-то начинать, то начинать сначала. — И обратился к
Ольгерду: — Что значит твоя фраза: «Бога по образу и подобию сотворил
неандерталец, а тот, в знак благодарности, даровал ему дьявола»? Полагаю,
ты ошибся, видимо, имел в виду кроманьонца, Homo sapiens?
— Нет, не ошибся. Именно неандерталец.
Завязался спор. Ольгерд с азартом доказывал свою правоту:
— Я утверждаю, что тридцать тысяч лет назад на нашей планете про-
изошла глобальная катастрофа. Погибло целое человечество. Его погубил
не огромный метеорит, не оледенение, не болезни и не дикие звери. Его
истребили мы, люди. Homo sapiens столкнулся с совершенно самостоя-
тельным, особым и отличным от нас биологическим типом людей и унич-
тожил его, чтобы освободить себе место на планете.
— Помилуй, с каким же? — Олег явно забавлялся, наблюдая за тем, как
Ольгерд все больше распаляется и злится.
— Неандертальцами. В течение сотен тысяч лет они населяли Европу,
здесь они сформировались, здесь была их родина. В их облике имелись
черты, которые мы и сегодня по привычке относим к примитивным: вдав-
ленный назад подбородок и большие надбровные дуги, очень массивные
челюсти. Но голова их была больше, чем у нас, ибо вмещала значительно
более крупный мозг. Зачем он был им нужен, такой мощный мыслитель-
ный аппарат, а?
Неандертальцы были людьми, человечеством в полном смысле это-
го слова, создавшим собственную культуру, радикально отличавшую их от
мира других гоминидов и от мира животных. Они знали огонь, изготовля-
ли каменные орудия. Причем их техника обработки камня не походила на
ту, которую использовали наши предки, представители рода Homo sapiens.
Значит, мы и они черпали свои навыки и знания из разных источников.
Путешествуя по миру, проникая иногда из Европы на Ближний Восток, в
Палестину, неандертальцы не изготавливали орудия на месте, а за сотни
километров несли с собой камни, обработанные какими-то мастерами на
их далекой родине.
Сорок тысяч лет назад неандертальцы начали хоронить своих мерт-
вых. Никакие предшественники или родичи человека не делали этого —
только мы и неандертальцы. В это же время у них появились примитивные
украшения: подвески из зубов животных. В истории земли только люди и
неандертальцы знали, что такое украшения.
— Забавно, я думал, что нанизать зубы мамонта на шею не так уж и
сложно.
— Не сложно? Почему тогда животные этого не делают?
— Наверное, потому, что не умеют высказать, как это красиво, — рас-
смеялся Олег.
— Вот ты шутишь, а это очень важно. Неизвестно, умели ли они гово-
рить. Строение их неба таково, что вполне могло позволить неандерталь-
цам владеть речью. Но главное, они были прирожденными охотниками и
охотились группами, сообща. Видимо, они собирали также коренья и пло-
ды. Но в основном питались мясом. На стоянках неандертальцев находят
тщательно раздробленные и обглоданные кости разной дичи. А еще точно
так же «обработанные» кости кроманьонцев, то есть предков современ-
ных людей.
— Стой, давай угадаю — а на стоянках кроманьонцев находили точно
так же обглоданные кости неандертальцев!
— Естественно. Неандертальцы и люди стали охотиться друг на дру-
га и пожирать тела побежденных врагов примерно сорок тысяч лет назад.
Тогда первые представители нашей расы появились в Европе, вотчине не-
андертальцев. Десять тысяч лет длилось сосуществование на одной тер-
ритории двух видов людей. Еще примерно тридцать тысяч лет назад по-
следние представители этого племени ютились на самом юге Испании, в
районе Гибралтара, в Пиренеях и горах Далмации. Потом неандертальцы
исчезли без следа. А мы остались.
— Мы, это кроманьонцы, надо полагать. Но, дорогой друг, не забывай,
что неандертальцы — ближайшие родичи и предшественники человека.
В школьных учебниках и в музейных экспозициях, в веренице гомини-
дов, победно шествовавших от обезьяны к человеку, волосатого массив-
ного неандертальца с его вдавленной челюстью и с тяжелым копьем на
плече изображали сразу за нами, современными людьми. Общеизвестно,
что неандертальцы на каком-то этапе плавно превратились в современ-
ных людей, а те, кто не превратились, так же плавно исчезли в результате
естественного отбора и конкуренции между более совершенным и при-
митивным видами. Думаю, неандертальцы были просто поглощены пред-
ками современных людей.
— А вот и нет! В 1997 году исследователи из мюнхенского университе-
та проанализировали ДНК останков самого первого неандертальца. Воз-
раст находки составляет пятьдесят тысяч лет. Изучение 328 выявленных
нуклеотидных цепочек привели палеонтолога Сванте Паабо к сенсацион-
ному выводу: различия в генах между неандертальцами и современным
человеком слишком велики, чтобы считать их родственниками. Эти дан-
ные были в 1999 году подкреплены аналогичными исследованиями остан-
ков, найденных на Кавказе, в Грузии. Новая сенсация пришла из универси-
тета в Цюрихе. Там испанка Марисия Понсе де Леон и швейцарец Кристоф
Цолликофер сравнили черепа двухлетнего неандертальца и соответству-
ющего по возрасту маленького кроманьонца, то есть современного чело-
века. Вывод был однозначен: черепные кости детей двух видов формиро-
вались совершенно по-разному, что свидетельствует о принципиальном
различии в генофонде обоих рас.
На основании этих данных ряд исследователей в США и Европе приш-
ли к выводу о том, что неандертальцы не были ни предками, ни родствен-
никами современного человека. Это были два различных биологических
вида, произошедших от разных ветвей древних гоминидов. Согласно ви-
довым законам, они не могли смешиваться и давать общее потомство. Не-
андертальцы, следовательно, представляли собой особый вид разумных
существ, порожденный ходом эволюции жизни на Земле. Они были осо-
бым человечеством, самостоятельно выстроившим свою культуру и унич-
тоженным нашими предками в борьбе за место под солнцем.
— Ты хочешь сказать, что эволюция оказалась способной породить не-
сколько разных человечеств? А как же Дарвин и его теория эволюции, в
которую я верю с младенческих лет?
— Дарвиновская биологическая прямолинейность оказалась разбитой.
Венец творения, Homo sapiens, овладел планетой не в результате мирно-
го поглощения менее развитых младших братьев, а лишь путем агрессии
и войны, через уничтожение другого, тоже культурного народа. Олег, ты
дилетант в этом вопросе, поэтому идея существования на Земле другого
человечества оказалась столь шокирующей для тебя.
Неандертальцы были вовсе не примитивными полулюдьми-полузверя-
ми. Они создали свою собственную культуру, поэтому меня раздражают
попытки различных исследователей всеми правдами и неправдами вклю-
чить неандертальцев в семью Homo sapiens, всеми силами показать, что
это просто разновидность современного человека. Для меня это свиде-
тельствует о живучести концепции, созданной еще в 30-х годах прошлого
века палеонтологом и иезуитом Пьером Тейяр де Шарденом, который по-
лагал, что наше человечество было единственным и неповторимым, вер-
шиной эволюции.
— Бедные, бедные неандертальцы! Оказывается, мы, кроманьонцы, их
просто истребили!
— Не так прямолинейно. Мы их просто выжили, будучи более комму-
никабельными, более хитрыми и умными.
Ведь, согласно Библии, до грехопадения люди не могли делать выбора
между добром и злом...
Чтобы примирить оппонентов, в спор вступила Уицрик:
— Безусловно, человечество является самым развитым видом на пла-
нете с точки зрения интеллекта. Но при этом физически мы далеко не
совершенны.
Илья когда втянешься в чтение станет лекше. 
