Отцы Авраама

правая рука правителя, но только не сам правитель. Он устраивает и блюдет мировой порядок, однако (делает это) по велению Ана и Энлиля, а не для себя; он спасает людей и животных от потопа, но не оспаривает власти Энлиля. Его цель - действенный компромисс, избегающий крайностей. Обычно дружески распо-ло¬женный к человеку, он не прибегает ради него к крайним мерам: когда Нинмах изготовляет уродцев, он смягчает зло, изыскивая способы поддерживать их существование, однако не пытается ее остано-вить... Сходным образом, спасая людей в сказаниях о потопе, он не пытается предотвратить (сам) потоп».  
Однако по характеру мудрый, всеведущий Энки (Абба), "господин истинных слов", уравновешен и миролюбив, доброжелателен, милостив и любознателен. Он любит жизнь во всех её проявлениях и все-гда сам не прочь поразвлечься (ему присущи человеческие слабости).
Характерно, что Энки не пробуждал настороженности или страха в сердцах людей, поэтому и от-ношение к нему отличалось непременной симпатией. Большой знаток шумеро-аккадской литературы В.К. Афанасьева отмечает, что «Энки и Инанна - самые живые и самые очеловеченные персонажи шу-мерской мифологии».
Богиня Инанна/Иштар - деятельна, весьма энергична и предприимчива, но по-женски капризна, любвеобильна и непостоянна. Она вечно находится в конфликте с существующим порядком вещей.
Брат Иштар бог Солнца Шемеш (акк. «Шем-еш» - «Имя - огонь»; шум «Уту» - "Светлый, сияющий", а прототюрк. «ут» - «огонь») - одно из важнейших астральных божеств. Как божество всёвидящего света Шамаш являлся богом справедливости и правосудия, «судьёй богов и людей». Олицетворённое право и суд считались его дочерьми: праведность - «Китту», закон (правосудие) и справедливость - «Мишару». О Шемеш, «Твоя великая сеть (как оружие) простёрта против того, кто желает жены (ближнего) своего... Ты сокрушаешь рог того, кто замышляет злое; несправедливого судью ты заключаешь в темницу, ты казнишь того, кто берёт взятки; к тому (же), кто не берёт мзды и заботится об угнетённом, Шемеш милостив и дни его продлены. Судья, изрекающий справедливый приговор, построит себе дворец... Семя неправедных не будет сильным (они будут лишены потомства). Ты отвергаешь речения того, чьи уста полны лжи» (94.с146). Шемеш/Уту одновременно олицетворял и грозную, иссушающую силу солнечного зноя, и благостную животворящую силу солнечных лучей, "которые оживляют смертельно больного и освобождают связанного".
Бог Солнца также разрушал чёрные козни колдунов, уничтожал дурные приметы и предзнаменова-ния, снимал гнетущие, тяжёлые сны. В Уре Шемеш вместе с Сином считались владыками предзнаме-нований и оракулов, предсказателями будущего.
Однако в пантеоне шумерских богов Шемеш/Уту занимал второстепенное положение (исполнял волю бога Энки), его «ранг» - 15. Очевидно, что эта месопотамская субординация проявилась и в иврите, на котором слово «служитель, служка, слуга» - звучит как «шамаш» (и пишется как слово «солнце»).
Считается, что бог Шемеш ближе к людям, чем к сверхъестественным силам. Один из шумерских гимнов гласит: "О Уту, пастырь земли, отец черноголовых людей! (как личный бог). Когда ты ложишься, люди тоже ложатся... О герой Уту, когда ты поднимаешься, люди встают тоже" (68. с42). В другом гимне в честь Шемеша говорится (94.с146): "Несчастный громогласно взывает к тебе, слабый, притеснённый, нищий молятся тебе; удалённый от своего семейства и города... взывает к тебе… О Шемеш, тебе молится рыбак с сетью, охотник, мясник, погонщик скота". Шемеш/Уту заботился о бедных и обиженных; о тех, кто в дороге; наставлял и защищал человечество (13.с155).
Основные центры поклонения Шемешу (Уту) находились в городах Сиппаре (где храм бога Солнца именовался "Белый дом") и Ларсе.
Почитаем был и Ишкур/Адду, - в шумеро-аккадской мифологии бог грома, бури, вихря и дождя (громовик). Один из эпитетов акк. Адду (слившегося с шум.-убейд. Ишкуром) - "господин плотины небес (т.е. податель небесной воды)" (49-1.с39). С Ишкуром/Адду связывались и предсказания погоды: «если после того, как возгласил Адду (после грома), радуга покроется облаками с юга на север, в земле Аккада будут продолжительные дожди, а в земле Субарту (Верхняя Месопотамия) - холода» (94.с154). Ишкур/Адду - "дикий бык ярости". Молния, его "посланец", мчится впереди него, наводя страх и трепет. Возможно, именно поэтому Адду считался и богом сражения. Как Хаддад, сын Ану (в статусе «Хаддад», что означает «бог богов», он - громовержец), Адду становится весьма популярен, вероятно, с начала старовавилонского периода (с диаспоры «черноголовых, см. ниже»), когда он уже олицетворял не только плодоносящие силы природы, но и гибельные (и плодоносный, живительный дождь, и губящее поля наводнение; а если Хаддад забирал небесную воду, то начиналась засуха и голод). Эмблемой Хаддада обычно служил двузубец молнии бога бури.
Древнеаккадский Нергал («Н-ер-гал(ь)» - «Великий высокий свет», возможно, действующего вулкана) являлся богом подземного мира, "владыкой обширного жилища" (Кура), преисподней («великой ловушки» - «Страны без возврата»), сыном Энки/Абба (синонимы: Гугалана («Гу-галь-ан(а)», где шум. «гу» - «бык»); Эн-уру-галь (Владыка великого света).. У шумеров Нергал, как и бог чумы Эрра, - бог болезней и смерти. Представлялся Нергал в виде страшного животного, гри¬фона: "Рог быка имеет он... крылья... лицо человека... тело льва, которое стоит на четырёх ногах" (63.с105). На одной из старова¬вилонских печатей Нергал изображён с двумя львиными головами и с серповидным (ханаанским) мечём и дубинкой в руках. Он стоит на горе, наступив ногой на повержен¬ного врага. Свою главную супругу, богиню Эрешкигаль, Нергал подчинил себе силой. Одна из жён Нергала - Мамету ("клятва, обязатель¬ство") - персонификация клятвы и олицетворение наказания клятвопреступников. Центром культа Нергала был город Кута (близ Киша). В некоторых "исторических хрониках", аккадских (Нарам-Син) и ассирийских (Салманасар III), Нергал представлен как божество войны, битвы, сокрушающее враждеб¬ные страны благословлённым им (богом преисподней) и по этому смертоносным оружием. Описывая военные походы, Салманасар сообщает: "Я воевал... сильным ору-жием, дарованным мне Нергалом, что направляет меня" (98,с18). По всей вероятности, что Нергал - древнеаккадский бог войны, позднее отправленный шумерами в преисподнюю.
О постоянном почитании бога Луны в Месопотамии говорит дошедшее до нас множество хвалебных гимнов в его честь, молитв и просьб, обращённых к нему. Сину/Наннару, "господину полного сияния", поклонялись все «черноголовые». Главный бог урца Авраама Син считался распорядителем самой боль¬шой ценности на знойном Востоке - речной воды: «Когда ты [Син] плывешь, как лодка, по водам… чистая река Евфрат наполняется водой до краев…» (Cuneiform Texts. 157; 16d.)


11.  Некоторые воззрения раннеземледельческой религии.
Религиозные воззрения (и материальная культура) автохтонного раннеземледельческого общества, процветавшего в убейдской Месопотамии до прихода туда («Древний человек и божество») племён древ¬них шумеров-номадов (аккадцы изначально - также номады), оказали значительное влияние на многие стороны формирования духовной культуры «черноголовых», которая в свою очередь проливает яркий свет не только на мифологию, но и на ряд культовых представлений и архаичные обычаи древних евреев (заметим, что отделение (идентификация) раннеземледельческих месопотамских обычаев от ханааней¬ских обрядов той же культуры не всегда возможно).
Как выяснилось, верования (духовная культура) времен неолита (VI-IV тыс. до н.э.) и даже мезолита (ранее VIII тыс. до н.э.) эпохи расцвета раннеземледельческой культуры в Ойкумене, были поразительно единообразны и устойчивы, что обнаруживается в памятниках древнего искусства, сказаниях и народных обычаях всего европейско-азиатского региона и в Египте (57.).
В частности, племёна и народы этого периода, населявшие пространство от Западной Европы и Египта до Индии и Китая, воспринимали землю (вплоть до экспансии праариев) как мужское божество (бог-отец) - владыку животного плодородия, как мужское оплодотворяющее начало, олицетворением, эмб¬лемой которого издревле (со времён палеолита) считался могучий и неукротимый бык (об этом, в частости, свидетельствуют рогатые итифаллические мужские статуэтки (57.с54) и наскальные (пещер-ные) рисунки).
В Танахе сохранились рудименты представления о взаимосвязи рогов и быка с богом земли (на Ближнем Востоке принято соотносить полумесяц с рогом). Так, мифический единорог («re’em») в нём назван "лютым зверем", а "лютый" (57. с57) - один из эпитетов бога земли и преисподней (самые ранние изображения единорога в виде однорогого буйвола неоднократно встречаются на печатях дравидийского населения Хараппы и Мохенджо-Даро, III тыс. до н.э. ("Древняя Индия: Страна чудес". М. 1997.; 49-1.)). Вавилонские «Ворота Иштар» украшены множеством изображений «re’em»; в Ханаане, во дворце из Мегиддо (1350-1156 гг. до н.э.), найдена пластина из слоновой кости, в нижней части которой вырезана композиция из четырёх буйволоподобных единорогов (107. Рис.11).
В изобразительном искусстве Месопотамии характерный атрибут, подчёркивающий божественность того или иного персонажа, - рогатый головной убор (тиара). Истоки этого представления несомненно лежат в видении архаичного уже и для шумерского постнеолитического общества (производящее хозяй¬ство которого основывалось на земледелии и пастушеском скотоводстве) образа Великого бога земли и её недр в облике быка. Так, Мардук, глава старовавилонского пантеона богов, после победы над чудови¬щем Тиамат, упорядочивая мироздание, распорядился (текст написан по-аккадски): "Ты, Син... выступай в короне... рогами свети". Энлиль же, глава пантеона шумеро-аккадских богов, "вознёс над миром рога си¬янья". Царь Нарам-Син, потребовавший признать его богом, изображён на известной стеле рогатым.
Обычно «черноголовыми» любое «божество... воспринималось как... явление (как нечто), наделённое неземным устрашающим сиянием, которое считалось божественным атрибутом» (А. Лео Оппенхейм (13.)). Так, верили, что божественный свет, в котором владыка жизни Энки изливал свой разум, - слепил глаза (нимб великого Энки - "десяти богов сиянье" (Поэма о сотворении мира)). Возможно, именно по этой причине первосвященник и входил в "святая святых" Храма спиной. Примечательно и то, что в одной молитве, евреи, обращаясь к Всевышнему, по традиции закрывают рукой глаза, быть может, страшась вспышки озарения, просветляющей разум. У аккадцев сверхъестественный ореол, сияние, кото¬рым были наделены боги (и обожествлённые ца¬ри), обозначался (13.с163) словом "mellammu" (шум. "mul"). Отсюда, вероятно, и древнееврейское наи¬менование учителя: «мелламед» - «несущий свет (сия¬ние) священного учения (Тора)», и арабское - «мулла».
Поскольку в шумерском языке, как установлено, слово «si» многозначно («разбросанная» полисе-мия) и означает не только «рожок (рог)», но и «луч (лучи); свет» (считается (31.), что в древности все значения таких многозначных терминов воспринимались как сакрально связанные (силой