НЕТЕРПИМОСТЬ

любишь?
     - Сам играл, пока ходить мог, - как-то по-взрослому ответил тот.
     - А за кого болеешь?
     - За Зенит, - слегка улыбнулся Андрей.
     - О! - Славка протянул ему руку, - Я тоже...
     Найдя случайно тему для разговора, Славка не отходил от постели Андрея все время, пока длился организованный Николаем блиц турнир. У того от былой обиды не осталось и следа. Глаза Андрея смотрели доверчиво и сверкали живыми искорками.
     - Николай Анатольевич, - позвала та самая женщина в белом халате, заглянув в палату, - Вы не поможете кефир развезти?
     - Да, конечно, - отозвался тот, вставая, - Доиграй за меня, Женек...
     - Ну, вот, - захныкал самый младший из всех, Лешка, - Как со мной, так всегда...
     - Тогда сделаем так, - сказал Николай, - Кефир поможет развезти дядя Слава, а мы доиграем и я зайду к Маше. Принимается, Валерия Федоровна?
     - Как знаете, - улыбнулась та и обратилась к Славке - Пойдемте, юноша.
     - Ты еще придешь? - с надеждой в голосе спросил Андрей.
     - С кефиром к тебе приедет, - заверила Валерия Федоровна.
     - Не... Попрощаться?
     - Приду, приду, - пообещал Славка, - Обязательно.
     Развозка кефира заняла довольно долгое время, поскольку потом надо еще было собрать посуду, а там выяснилось, что и помыть ее некому. Николая Славка нашел в палате у девочек. Судя по их улыбающимся лицам, визит пошел на пользу. Увидев вошедшего Славку, он поднялся.
     - Ну, не скучайте, красавицы, - сказал Николай, - Марине спасибо за подарок. Глянь, Слав...
     Он протянул ему вышивку крестом, на которой можно было разглядеть забавного котенка.
     - Видал, какая мастерица?
     - Классно, - ответил Славка.
     - Машка, не плакать! - прикрикнул Николай,  обращаясь к самой некрасивой девочке на койке у умывальника, - Зайду, проверю. А мамка придет, как поправится, не волнуйся.
     - Она у меня хорошая, - ответила та, - Вы не думайте. Она просто болеет часто.
     - Ну, я и говорю, - бодро улыбнулся он - До встречи!
     В коридоре Славка остановился:
     - Я хочу к Андрею зайти, попрощаться.
     - Иди. Я пока с Валерией Федоровной потолкую.
     - А кто она такая?
     - Дежурная сестра. Их здесь четверо. Эта самая душевная.
     - По ней видно. Строгая только больно.
     - Не переживай, ты ей понравился, - улыбнулся Николай.
     - Это она тебе сказала?
     - Сам знаю. Не первый день...
     При виде входящего в палату Славки, глаза Андрея засветились радостью, и они оба непроизвольно улыбнулись.
     - Ну, чего, брательник, пойду я?
     - Еще придешь?
     - Приду. Не знаю когда, но приду. Обещаю, - ответил Славка и неожиданно почувствовал горячее желание действительно придти.
     - Пока, - протянул было руку мальчик, но вдруг полез в тумбочку и вытащил оттуда что-то, протягивая Славке, - На, вот. Это тебе. Ты помолишься за меня?
     Славка взял картонный образок Николая Чудотворца. Это было так неожиданно, что он даже растерялся. И главное, это: «Ты помолишься за меня?», сказанное с такой искренностью и надеждой.
     -Да... Конечно, - поспешил заверить Славка непонятно отчего дрогнувшим голосом - Не сомневайся.
     Они крепко пожали друг другу руки, и Славка вышел.
     - Будете чморить друг друга, я с вами по-свойски поговорю, - обернувшись у двери, добавил он.
     - Ну и как впечатления? - спросил Николай, когда они вышли из больницы.
     - Жесть, - поморщился Славка, - Ты был прав. Взрослые - это совсем другое, а когда детей видишь в таких условиях и представляешь, что они там сидят месяцами...
     - И больше, - вставил Николай, - Это онкология. Самое страшное, что может быть.
     - Разве у детей это бывает?
     - Редко. Но, как видишь, встречается. Сегодня у нас действительно получился экскурсионный визит. А так... Не только играть с ними приходится. Надо и неприятными вещами заниматься. К тому же - больше половины детей социальные. Из-под лежачих, случается, и горшки вынести некому. Поэтому Валерия так и обрадовалась, увидев тебя. Нас в этом отделении всего трое. Ходим по очереди, как правило - раз в неделю.
     - А как ты попал туда?
     - Сам предложил свои услуги. Нашел по Интернету сайт, списался.
     - Это тоже от церкви?
     - Группа милосердия из прихожан, но не нашего прихода.
     Славка задумался.
     - Надо же, - сказал он, наконец, - Все стремятся урвать от жизни как можно больше, каждый на себя одеяло тянет, и вдруг такое...
     - Что именно?
     - Да люди. Готовы идти в больницу к чужим детям, таскать горшки.
     - А тебе хочется придти к Андрею еще раз?
     - Да, - серьезно ответил Славка.
     - Вот и мне хочется.
     - Ну, а в самый первый раз, когда ты начал искать в Интернете сайт, зачем ты это делал?
     - У меня это случилось после того, как к нам привели крестить группу детдомовцев. Совсем мелких - лет по шесть, по восемь. Зашел я в храм, а один пацан как кинется на меня и кричит - папа! И другие тоже за ним - папа, папа. А у меня... Прости, Слав, может не по-мужски, но как есть говорю - дыхание перехватило и чувствую, слезы сейчас потекут. И за этих несчастных детей, и за себя самого, что никто меня так в жизни не называл и не назовет уже...
     Славка бросил на него внимательный взгляд.
     - Зашел я в алтарь, облачился в стихарь, а выйти не могу, - продолжал Николай, - Слезы душат. Потом отец Валентин пришел. Я умылся, окрестили мы их. Крестным воспитателя сделали, а они все ко мне руки тянут. Так на меня это подействовало, что потом мы с отцом Валентином в кафе пошли, выпили немного, и я ему, как на духу, все свои переживания выложил. А он мне про больницу рассказал, где мы с тобой познакомились. Ему там отпевать пришлось. Такие места отцы между собой делят, им тоже семьи кормить надо, а здесь священник, который там отпевает, не смог и попросил его. Рассказал, как больница берет с родных отпеваемого круглую сумму, а священнику достается только ее треть. Рассказал, как привозят больного на скорой, а носилки вытащить некому. Тоже деньги дерут. А в конце он и говорит мне, что ты, мол, в алтаре кадило подаешь, раз рукополагаться не собираешься? Хочешь Богу служить - иди туда, где в тебе действительно нужда есть. И благословил меня. Из алтаря я не ушел все-таки, а вот светскую работу поменял на больничный приемный покой.
     - Не жалеешь? - серьезно спросил Славка.
     - Нет. Теперь могу так сказать, хотя в начале сомнения были. Не так легко переломить себя, преодолеть людское непонимание…
     В трамвае, в автобусе они больше молчали, думая каждый о своем.
     -Ты позвони мне, когда опять в больницу пойдешь, - попросил Славка, когда они расставались у метро.
 
 
     7.
 
     Иконку, что подарил ему мальчик, Славка повесил на стену над своей кроватью. Увидевшая мать буквально замерла сначала, а потом недоуменно перевела глаза на Славку. Он не стал ничего говорить и вышел из комнаты.
     - Господи... - донеслось до него через дверь, - Господи, ты услышал мои молитвы...
     Весной Николай предложил Славке поехать в паломническую поездку.
     - А что это такое? - не понял он.
     - Это только так называется, - ответил Николай, - По сути дела обыкновенный туризм, только религиозный. Поедем с группой на автобусе, посетим несколько монастырей недалеко от Ленинграда. Ничего утешительного ты там не увидишь, но все-таки святые места, где когда-то люди спасали душу.
     - А чтобы ее спасти, нужно непременно уходить в монастырь?
     - В монастырь вообще-то надо не уходить, а приходить. И то далеко не каждому. В том-то и дело, что у нас туда именно уходят. Причем, зачастую, просто запутавшись или не достигнув ничего в жизни. Мало надежды в таком случае, что человек достигнет что-то и в духовной, особенно, если окружают такие же, а уклад формируют люди, сами никогда не познавшие настоящей монастырской жизни. Да и монастыри, как правило, представляют из себя руины, которые надо еще приводить в подобающий вид.
     Славка поехал исключительно ради любопытства.
     Первое, что ему бросилось в глаза, были именно руины. Да и сами насельники производили впечатление замкнутых ожесточившихся людей, к тому же каких-то ненастоящих, он не знал, как это охарактеризовать. Их отвели на могилу какого-то местночтимого старца, и пожилой, не особо грамотный человек в застиранном подряснике, долго говорил что-то про чудеса и  видения, что здесь бывают, и про исполнение того, что попросишь.
     Николай отвел Славку в сторону:
     - Интересно?
     - Заслушаешься. Прям так и хочется попросить о чем-нибудь...
     -...Как золотую рыбку. Здоровья и денег побольше, - завершил Николай, - Пойдем, побродим немного.
     Они направились за территорию, но вдруг Николай сделал несколько шагов в сторону и остановился возле могилы на краю погоста, представлявшую собой аккуратный холмик, в который был врыт деревянный крест шатровой формы. Славке было непонятно, что его привлекло? Не было даже традиционной надписи с фамилией и именем.
     - Как думаешь, кто здесь лежит? - спросил Николай.
     - Тут же ничего не написано, как узнаешь?
     - Ну, да. И видений, и чудес нет. А человек жил. И один Господь знает как, и что оставил после себя. Нам известно только, что лежит мужчина.
     - Почему? - не понял Славка.
     - Потому, что висит образок Спасителя. Если бы была погребена женщина, был бы - Богородицы.
     Они помолчали немного, стоя над могилой, и Николай медленно перекрестился. И вдруг Славке захотелось последовать его примеру. Он сам не знал почему, но полуразрушенный монастырь, эта могила на самом краю, тишина вокруг и сама окружающая природа, наполнили его душу чем-то ранее не изведанным. Славка неумело осенил себя крестным знамением.
     - А знаешь, Славеныш, ты только не смейся, - тихо проговорил Николай, - мне хотелось бы, чтобы моя могила выглядела точно так же.
     - Ты что? Серьезно?
     - Да.
     - И чтобы так же никто не знал, кто похоронен?
     - Господь знает. А только Его суд я признаю над собой. И знают те, кто приходит сюда. Значит, этот человек был им дорог.
     - Ну, ты даешь, - покачал головой Славка, - другие памятники в полный рост ставят, награды всякие выбивают, а ты?
     - Одна у нас награда. Что стяжали при жизни, с тем и останемся. И никакие памятники не компенсируют.
     Николай сказал это просто, но так, что Славка не осмелился ничего возражать.
     - Ты поимей в виду, ладно? - попросил Николай.
     - Ты что, на тот свет собрался?
     - Я на всякий случай. Пошли.
     Они обошли монастырь и остановились, любуясь природой.
     - Ты чувствуешь, какой здесь покой? - тихо спросил Николай, - Ведь монастыри не строили просто так, где попало.
     - А как? Выбирали место?
     - Как правило, Господь указывал через какого-нибудь угодника. Ну, виделось ему что-то на этом месте или происходило что-то знаменательное.
     - Как на могиле этого старца?
     - Другие это угодники были, Слав. Те, которых Господь выбирал, а не люди. Мы потому их так и называем, что они своей жизнью угодили Богу. Тебе здесь хорошо?
     - Да. Но жить вот так все время... - Славка пожал плечами.
     - Эх ты, дитя времени, - шутливо провел ему рукой по волосам Николай, слегка ероша их, - В монастыре не живут, а спасаются.
     - Спасаются от чего?
     - От мирской суеты.