Яма. На задворках школы

Перед моей машиной неожиданно влез лихач  с госномером: «557 с какими то буквами». Ну влез и влез, а вот знакомые цифры – тут повеяло ностальгией…  Хотя прошло уж 30 лет…
Дело было в далёком 1985 году ещё при Коммунизме на заднем дворе школы 557. Весной  в уже тёплом конце апреля, как было принято, администрация школы устраивала ленинские коммунистические субботники. Иногда они проходили действительно по субботам, а иногда и после уроков, но совсем не в субботу; иногда - вместо уроков в любой день, то есть, в неком смысле, была полная демократия в трактовке отработки и приобщения к первому субботнику Красной Империи. После уроков было бы несколько напряжно – в связи с активной подготовкой к поступлению в институт, а во время уроков – часто лениво. Уроки меня не напрягали, не было надобности для меня, по сути, в  пропуске уроков – поймать меня на незнании чего-либо было трудно. Для тех, кто боялся плохой-средней оценки, существовала возможность записаться на дежурство на каком-либо уроке и спокойно пересидеть, якобы дежуря, не испытывая судьбу. Девушка, к которой я был сильно неравнодушен, заведовала этими дежурствами, но я никогда не пользовался этой халявой, ибо - незачем. Разве что, когда она сама подходила с предложением (от которого нельзя было отказаться мне) подежурить  на уроке физкультуры, ибо «никто больше не хочет» (а там: харизматичный физрук Бергер Григорий Ильич позволял выпускникам школы целый урок играть в волейбол). Приходилось грустно тащиться на 1 этаж к раздевалке и дежурить. А гораздо приятнее было бы поиграть в почти гламурный вид спорта или спокойно посидеть на ином уроке, окруженным красивыми девчонками со всех сторон. Весна… 17 лет и любое прикосновение почти любой девушки пронзает электричеством.  Самая-самая молодость. И тогда волос, отрезанных парикмахером во время стрижки, было больше, чем сейчас вообще на голове.  
В  этот раз с урока подняли почти весь мужской коллектив и отправили во двор школы: кого на футбольное поле, кого в ещё куда, а «особо одарённых»: меня, Кирпу и Евтюхина завхоз отправила на задний двор с лопатами. Не сразу, правда: перед этим мы успели, ожидая разнарядку, сжечь бумажный мусор в контейнере, сократив работу мусоросжигательному предприятию, подиспортив тогда ещё хорошую экологию и, по случайности: не успели разве  что поджечь саму школу.  Затем завхозом было дано указание – копать большую яму. Зачем – не сказано, как быстро –  тоже: от забора и в течение урока-второго. Первый слой земли сняли лихо, углубив яму на один штык лопаты. Потом стало скучно. Лопаты отказывались копать. Но тут мимо – вероятно с целью с аудита  общественно значимых работ – прошли наша «классная» Наталья Никитична и химичка - Галина Михайловна. Наталья Никитична (любовно называемая - «Глобус»), небольшого роста женщина средних лет, была очень требовательная учительница, чутко чувствующая любой непорядок и отступление от правил. Имела большой авторитет, как у учеников, так и у учителей. Меня она любила, и мне много что прощалось, хотя и не старался провоцировать ни на что такое. Я её тоже очень любил. Любой заход её на урок в класс сопровождался фразой: «Я всё вижу», посмотрев только в глаза присутствующих, пофамильно безошибочно перечисляла проштрафившихся  учеников. Видимо и здесь она почувствовала отсутствие активной работы по окапыванию на задворках. Они (вместе с «химичкой») не знали, что мы конкретно должны были делать, но, судя по всему, чувствовали место, где должны были что-то делать!
Галина Михайловна (химичка) тоже была достаточно жесткой училкой, при этом ещё и отличалась тем, что придумывала или обрабатывала и запускала в массы порой удивительные фразеологические обороты и выражения, которые можно считать продвинутым фольклором нашей школы 557. «Особо одарённые» - это оттуда. А ещё были фразы для «примерных» учеников: «Ты прямо -  Гай Юлий Цезарь - сижу, гляжу и сплю!», «И живешь ты на Луне, и последняя ракета ушла вчера вечером!», «Повторяю для тех, кто был пьян и работал во вторую смену!!!» и другие. С интересом оглядев наш окопный триумвират  Галина Михайловна поинтересовалась: «Для кого роем могилу?».  «Если для неё, то могила - слишком короткая, если для «классной», то – неглубокая». Шутка не очень понравилась Наталье Никитичне, точнее – совсем не понравилась. Но ещё больше не понравилось ей, что лучшие (на тот исторический момент) ученики её класса во время субботника ничего не делают. И всякие наши отмазки типа, что, дескать: «Цель работы не видна или плохо проглядывается» - не прокатили.  Пришлось копать глубже. И далее стало интереснее. Мы стали выкапывать и поднимать на поверхность массу интересных артефактов. Сначала пошли мелкие кости в большом количестве, потом большие. Видимо лавры археологов и любителей динозавров не давали нам ранее часто засыпать, поэтому мы стали пытаться складывать из костей что-то похожее на какое-нибудь существо. Не выходило. Слишком таинственным казалось это существо – пазл не желал складываться. Но от этого желание совершить открытие и раскрыть тайну этого «динозавра» - не улетучивалось. Скорее всего, такой азарт был свойственен и для профессиональных археологов, когда они из множества разных или тех же самых костных останков собирали каждый раз новый вид древних животных. Постепенно вокруг нас стала собираться кучка ротозеев из ранее работавших на субботнике учеников, а потом к ним стали подтягиваться и учителя. Оно и понятно: можно сколь угодно долго смотреть на ударно работающих других людей. Тем более, со временем, они тоже заинтересовались несобранным пазлом. Яма становилась всё глубже и глубже. Вопросы оставались. Но постепенно к костям стали добавляться разбитые бутылки, потом – неразбитые. В некоторых неразбитых была какая-то жидкость! И когда бутылок стало с десяток, а ещё дополнительно удалось выкопать очень большую кость, то я выдвинул криминальную версию. Что здесь явно закопан кем-то какой-то алкаш, и вот-вот мы откопаем и черепушку. После этого присутствующие учителя явно напряглись, а количество неработающих учеников-зевак явно прибавилось. Учеников уже никто не разгонял на субботник, а количество работающих последователей дедушки Ленина сократилось до трёх «корчагинцев». Учителя послали гонца за учителем биологии, чтобы он, как спец, разобрался в принадлежности останков. Через 5-7 минут появился молодой биолог «Федорович», подгоняемый гонцом. Он, как Гамлет, поднял самую большую кость в нашем «гербарии» и стал долго с умным видом её рассматривать. То ли сразу не мог определиться, то ли сомневался, боясь попасть впросак и подмочить свой авторитет, но Александр «Федорович» тянул с ответом, не смотря на волнения присутствующих. Потом, выдохнув, он сказал, что это железно не останки человека. После чего присутствующие учителя, а их тоже неожиданно скопилось немало, включая руководящий состав школы в лице – директора Карсавиной Татьяны Ивановны, вздохнули несколько облегчённо. Но вопрос оставался: «Что за динозавра мы выкопали!». Интрига могла затянуться надолго, но неожиданно научный форум прервала завхоз, которая появилась вместе с парой учеников, везущих  большую тележку, в которой было что-то, что закрывалось старыми обоями. Внимательно осмотрев глубину вырытого «могильника» она перевернула тележку в неё. И в когда-то загадочную яму посыпались новые кости, бутылки и прочее, которые оказались останками (остатками) школьных обедов и завтраков. Интрига исчезла. «Федорович» быстро ретировался, чтобы не отвечать на ехидные вопросы по поводу нераспознавания классического скелета свиньи или коровы.
Вам молодым не понять, а тогда дождаться быстрого вывоза мусора даже с территории школы было порой нереально. А в теплоте такие останки (не пропитанные, как сегодня, антибиотиками и прочей гадкой химией) быстро разлагались и воняли. Поэтому решительная завхоз нашла КАЧЕСТВЕННОЕ и ЭФФЕКТИВНОЕ решение данной проблемы – такой вот утилизацией. Приурочив часть таких работ к ленинскому субботнику.
… Милые, милые наши времена. Они были,  и мы – были. А пока мы помним – были и есть: и наши любимые учителя, и наша закрытая (точнее - реорганизованная) ныне школа 557. Грустно, что многие наши любимые учителя уже покинули нас… Этот рассказ я посвящаю нашим учителям: мы их помним.  И про нас  тоже вспоминайте потом!