КРЕСТ НАШ? ( Фильм второй. Глава вторая) Лариса.

                                  Квартира Олега.
                       "Японец". Павел, Никита.
"Японец": - Мы выяснили, Никита Сергеевич, что мы не враги?
                   Никита кивает.
Тогда у меня, к Вам, огромная просьба: Вы ничего не делаете, чтобы разыскать Олега. То есть, Вы можете подать заявление в милицию но никаких "своих" каналов, никаких друзей и никаких "знакомых ментов". Поверьте мне, я сделаю все, чтобы его найти. Договорились?
                   Никита кивает.
А, Вы, Павел Кирьянович?
                   Павел кивает.
Тогда, у меня - все! Позвольте, как говорят, откланяться! (встает, пожимает старикам руки, уходит.)
Павел: -( после некоторого молчания) Ты его хорошо знаешь?
Никита: - Да, в общем-то на уровне слухов. Но, человек серьезный.
Павел: - То-то и оно... Значит играют против него - тоже "серьезные". А это означает, Никита, что и у Олега тоже серьезные проблемы.
Никита: - И, что?
Павел: - (досадливо) Да, кинет он твоего Олега, как только "серьезные" ребята ему жопу прижмут. (помолчал) Расклад надо узнавать. У кого масть какая и где козыри.
Никита: - У кого узнавать?
Павел: - Я, сегодня на рынке, одного своего старого корефана приметил. Из тех, кто все знает. Если он не скажет, то и никто не скажет.(помолчал, посмотрел на часы) Ты меня, сейчас на рынок отвези а часам к пяти сюда подтягивайся.

                                    14-50.
                                  Рынок.
                       Огромная площадь заполненная торгующим и покупающим людом.
                       В стороне от всего этого шума и многолюдицы - "Васяня".
                       Он в черной телогрейке, кирзовых сапогах с подвернутыми голенищами и
                       черной - "кроличьей" шапке. "Шикарный" мохеровый шарф закрывает шею.
                       Перед ним, прямо на земле - газета с немудреным товаром: Старые подшипники,
                       замки, с подобранными ключами, шурупы, гвозди, болты с гайками и прочая мелочь.
                       На кистях рук - лагерные наколки.
                       Около него трое таких же личностей.
                       Один из них - "Сяпа".
Васяня: - (Сидит на корточках, продолжает рассказ) ...Дело-то после войны было. Все по талонам...А, хахаль мамин, чего только не припер! Одних консервов, разных, банок восемь, наверное. Я, конечно, все попробовал! А, ночью - невмоготу! Живот скрутило, хоть кричи! Я ж тогда маленький был. Годика четыре, наверное...Короче: Пошел я "на двор". Спросонья обул на веранде, что первое попалось. Как потом выяснили - калоши хахаля. А, они ж сорок седьмого! А, ножка-то маленькая. И, наверлял я ему в калоши, полные задники! Все, что в животе было. Спросонья, конечно, ничего не понял, калоши на веранде оставил и к сестренке под бочок!
                      Подходит Павел, садится на корточки, напротив Васяни.
(мельком глянул на Павла, продолжает рассказ) А, утром тому хахалю тоже приспичило. Сует ноги в те калоши, вышел на крыльцо и ссыт...(ловит на себе ироничный взгляд Павла, останавливается.)
                      Павел делано-равнодушно отворачивается.
(оглядывает Павла, усиленно вспоминая, где он мог видеть этого человека. Лагерные наколки Павла скрыты под автомобильными перчатками. Нет...Не может вспомнить!)
"Сяпа": - Что дальше-то было, Васяня?
Васяня: - (с трудом отводит взгляд от Павла) А, я на чем остановился?
"Сяпа": - Так...Хахаль на крыльце стоит и ссыт.
Васяня: - (морщит лоб, вспоминая. "Вспомнил"!) А! Короче: Хахаль на крыльцо поднялся и зассал! Страшно! Вдруг муж вернулся? А она на него в окно смотрит и думает...(осекается под недоуменным взглядами слушателей) Вы, чего?
Павел: - Чем же она думает, Васяня, если твой дед, ей только что пол башки снес?
"Васяня": - (недоуменно) Дед? Зачем?
Павел: - (встает, растопыривает пальцы. Приблатовывает) "Короче так, Захар: Если там, кто-то, что-то не поймет, пасть порву или жопу на фашистские свастики!"
Васяня: - (вспомнил!) Паха...Паха! (бросается к Павлу, растаптывая свой товар) Паха!!!(Долго обнимает Павла, останавливается) Паха...А здесь, в семидесятых параша пропела, что тебя дубачье на рывке прикладами забили...
Павел: - Живой, как видишь! Сам знаешь:"Что нас не убивает, делает нас сильнее". Васяня, я же здесь почти сорок лет не был. Где здесь два братана пошептаться могут?
Васяня: - Та, эта...Вон, в "шашлычке"...Там все меня знают. (бросается собирать свой товар. Машет рукой)А! Пошли!
Павел: - ("Сяпе") Братан, тебя как зовут?
"Сяпа": - "Сяпа".
Павел: - Ты Васянину берлогу знаешь?
"Сяпа": - (солидно) В натуре!
Павел: - Не в обиду. Сделай так, чтоб все правильно было.(показывает на товар, достает из кармана "пятисотку", протягивает "Сяпе")
                    Братва оживляется.
"Сяпа": - (радостно) Паха, да все ништяк будет! (Васяне) Васяня, мы у тебя там отдохнем, пока вы с братаном трете?
Васяня: - (Кивает. Павлу, радостно) Говорил я тебе, Паха:"Паханом станешь!"

                            17-15.
                    Квартира Олега.
                    Павел и Никита сидят в креслах у журнального столика.
                    Перед ними стаканы с круто заваренным чаем.
Павел: - (продолжает рассказ.)...Дал он мне расклад по всему городу. А, из того, что нас интересует, так вообще все рассказал: Некто "Череп", Васяня его еще как "Тыкву" помнит, организовал здесь торговлю марафетом. Мужчина серьезный. Бригада у него тоже была крутая. Без шпалеров - никуда! Двоих он с собой привез, двое из местных отвязанных - "Репа" и "Бубен". По словам Васяни, на позапрошлой неделе, "наши" "ненаших" помочили, выловили "Черепа", спросили у него, когда "верблюд" прибывает, подбросили его под больничку. Его там менты взяли. Приканали на стрелу, "верблюда" мочканули, забрали угол с марафетом и конверт с баблом. Через полчаса, их машину в лесу нашли. У "Репы" дырка во лбу а "Бубен" испарился.
Никита: - Ну и как это с Олегом связано?
Павел: - Да, просто все! Я этот народ хорошо знаю. Они бы "Черепа" под больничку кидать не стали. Ои бы его вместе с машиной, сожгли бы где-нибудь. А, раз "Черепа" подкинули, значит кому-то очень нужно было, чтоб он живой был. К "Черепу" на кичман Зайцев приходил. Здоровьем интересовался. Представляешь:Генерал к уголовнику! Значит крышевал. И, кому-то "Череп" живой нужен был, чтоб Генерала схавать.
Никита: - Думаешь, "Японец"? Ему-то это зачем?
Павел: - А, ты кассету внимательно просмотри! Какой же дурак ее ментам понесет. Олег отнес "Японцу". Что-то их связывало. Может война, может женщина..."Японец" впрягся и влип! А, вместе с ним и Олег.
Никита: - Не понял.
Павел: - Такие вещи, Никита, безнаказанными не остаются. Приканали бульдоги, понюхали, порыли. Пришли к тем же выводам, что и я. Только про "Японца" не знают. А Олег знает кому кассету отнес. Вот и спрятали твоего Олега. И, спросить у него можно, и вычислить - кто засуетится. Спасать твоего Олега надо. "Японец" же сейчас в нору закуркуется, носа не высунет!
Никита: - Почему?
Павел: - Да, по понятиям, это беспредел. С таких мелочей большие войны начинаются. А,"Японец" войны не хочет.
Никита: - Но, ведь Олег все рано скажет, кому кассету отнес?
Павел: - Правильно! Искать он его будет но тихо. А, эта тишина - смерть для Олега: Те подождут, подождут да за утюг возьмутся! Спасать твоего Олега нужно.
Никита: - Как?
Павел: - Да, есть у меня одна мыслишка. (уходит в прихожую, возвращается с листовкой) Держи!
                       На листовке:"Внимание - розыск" - фотография "Бубна" и текст, за что разыскивается.
Пацаненок у меня в Чите есть. Одно лицо!
Никита: - Ну?
Павел: - Гну! К тебе "Бубен" приканает, чемодан наркоты за пол цены предложит. Ты что подумаешь?
Никита: - Ты давай расклад, Паша! Я ведь не Вольф Мессинг, мысли читать не умею!
Павел: - Значит так: В Чите есть авторитет - "Чип". Приходит к нему "Бубен", предлагает уйму марафета за смешные бабки. "Чип" - авторитет ментовского разлива. Они его поднимали, они ему авторитет создавали. Через двадцать минут менты обо всем знать будут. А, поскольку "Бубен" в розыске, то и наши узнают. И бульдоги узнают. А, значит зря Олега держат.
Никита: - Отпустят?
Павел: - Да, в ту же минуту! Он им ненужный станет.
Никита: - А, где мы чемодан с наркотой возьмем?
Павел: - Зачем чемодан? Достаточно пакета - "на пробу".
Никита: - "На пробу" нельзя. Мы же не знаем, что там, в чемодане, было.
Павел: - Есть пара проблем, Никита. Довольно серьезных. У моего пацана - верхняя губа разбита. Срослась плохо.
Никита: - (отмахивается) Это не проблема! У меня знакомая в театре работает. Так она нам и усы вынесет, и как клеить покажет.
Павел: - Другая - посерьезнее...Филимон, мой пацан, на кичман больше не пойдет. Ему того раза хватило. "Чип" тоже. Его менты не пустят. Он им на свободе нужен. Но, вот если "Карима" нет, ничего у нас не получится.
Никита: - Кто такой "Карим"?
Павел: - Мой подельник по третьей ходке.
Никита: - (удивленно) Ну, ты бурел, Паха!
Павел: - Да, всяко было...Но, если он опять на киче, ничего у нас не получится.
Никита: - Почему?
Павел: - "Чип" - беспредельщик. Если он поймет, что за Филей никто не стоит, он его за руку возьмет и не отпустит, пока Филимон загашник не покажет, где чемодан спрятан. Мы с тобой, Никита, помешать ему не сможем.
Никита: - Это тоже не проблема. Обойдемся без твоего "Карима".
Павел: - (саркастически) Ну, ты - крутой!
Никита: - А как ты себе "крутых" представляешь? Ездят на дорогих "иномарках" и пальцы веером?
Павел: - (задумчиво смотрит на Никиту) Да, нет...Сильных я знавал. Многие из них себя не выпячивали. Ну, если у нас проблем нет, надо ехать.
Никита: - Где наркоту возьмем? У меня таких знакомых нет.
Павел: - У меня есть. Только в Алексеевск ехать надо.
Никита: - (встает) Тогда, поехали!
Павел: - В Алексеевск?
Никита: - Сейчас в театр. Если Натаха там, возьмем усы и клей. Потом я тебе дом покажу, в котором жить будешь.

                                 18-25.
                    Жилой - "частный" сектор города.
                    Одна из усадеб.
                    Слева - старенький, вросший по самые окна в землю, бревенчатый дом.
                    Справа - добротный, кирпичный гараж на две машины.
                    Между ними - ворота в высоком заборе и калитка.
                  "Москвич" Никиты только что въехал в эти ворота.
                    Павел оглядывает дом.
                    Никита закрывает ворота на засов, открывает гараж, загоняет машину.
Павел: - Дом откуда, Никита?
Никита: - Знакомый, еще в восемьдесят пятом, в Ленинград уезжал, попросил за мамой присмотреть. Она у него старенькая уже была. В восемьдесят седьмом, на похороны ее прилетал, на меня переписал. Я думал Димка здесь жить будет а ему теща квартиру оставила. Пошли!
                    Оба заходят в гараж.
                   "Москвич" стоит рядом со смотровой ямой.
                    Никита закрывает ворота, идет в угол гаража и отодвинув рукой слой шлака,
                    покрывающего пол, нажимает кнопку.
                    Весь бетонный короб смотровой ямы начинает медленно подниматься,
                    открывая вход в подземный бункер, с добротной, деревянной лестницей.
                    Никита начинает спускаться.
                    За ним спускается Павел.

                    Мастерская Никиты.
                    Бревенчатые стены образуют довольно просторное помещение.
                    В углу - маленький, "школьный" токарный станок.