плоские шуточки. Подшучивали над больным так до конца не оправившимся молодым человеком, расспрашивая про быт в сумасшедшем дому и про здоровья Артура.
-А какие дураки? Буйные?!- смеялся Веселовский.
Камнев странно смотрел на молодого человека и захихикал:
-Хе-хе, закурить, не надеться?
-Да хе-хе!- подхватил гаденькое хихиканье Максимов. - Говорят ты того, любитель!
Зинаида Яковлевна с ужасом смотрела на милиционеров и не понимала, о чем они ведут речь. Но еще больше была раздавлена, что каждый раз, когда Артур улыбался и по-доброму наивный как ребенок отвечал на их чудовищные вопросы и предложения милиционеры радовались и веселились и получали просто какое-то неслыханное черное удовольствие.
-Он не в себе, он болен, он не выздоровел!- снова и снова ударяло в голову Зинаиде Яковлевне.
И она заплакала.
-Ты что не видишь Артур, они над тобой смеются! Издеваются!- не выдержала и сказала женщина.
-Да он претворяется! Хе-хе-хе-хе!- страшно похихикал Веселовский, так что у Зинаиды Яковлевны проступал холодок по спине. Они все так делали, словно в них что-то такое сидело.
-Нумизмат хе-хе, где монеты?- улыбнулся Камнев. - Мы все про тебя знаем мастер. От Маргариты! Хе-хе!
И друзья товарищи захихикали все хором и особенно подло и долго не могли остановиться, и казалось еще не много, и лопнут от какого-то зловещего удовольствия.
-Хе-хе!
-Хе-хе-хе-хе!
Приехали в отдел. Веселовский сразу скрылся. Артура провели на третьи этаж, Зинаиду Яковлевну попросили остаться за дверью.
-Я плохо себя чувствую, хочу пить!- сказал молодой человек. -Снимите, пожалуйста, наручники!
-Нет ключей! – улыбнулся Камнев.
Артур не понял.
-У Веселовского остались. Он завтра придет и снимет!- и Камнев подмигнул Максимову.
-Тогда дайте попить!
-Дадим, только сначала расскажи, где монеты?
-Я их продал, дайте попить. Я от лекарств пить хочу.
-Потерпи!- улыбнулся Камнев. Сейчас все запишем, ты нам во всем признаешься, и дадим попить! А сейчас пошли, будем тебя фотографировать, на память!
Артура в наручниках снова опустили на первый этаж, завели в комнату, поставили у стены и дали табличку с цифрами. Первыми числами было число четырнадцать.
Артур словно что-то вспомнил, словно перед глазами его что-то пронеслось, и он улыбнулся необыкновенному числу, которое намертво приклеилось к его судьбе. Словно кто-то его так отметил, словно это четырнадцать его родимое пятно, его магический талисман.
Сфотографировали, на память! И снова отвели на третьей этаж. Писали протокол. Артур все рассказывал в деталях и подробностях и ничего не утаивал. Милиционеры смеялись и дивились.
-А где деньги за мясо?- улыбнулся Камнев.
Артур растерялся.
-Да все мы про тебя знаем нумизмат! И про мясо и про Олю!
-Про Олю?! – изумился Артур.
-Про все! Правда, Олю мы твою еще не видели. Ездили, дома не застали. Вы аферист молодой человек! Мясо где, миллион куда дел, где монеты?
-Мясо я не знаю где! Съели!- рассмеялся Артур, милиционеры его развесили. Миллион потратил на себя, на друзей на Олю!
-Ну и идиот! – разозлился Камнев, словно на что-то рассчитывал, что-то такое ждал, а вышло, вышло, не как он мечтал. - Идиот! А Оля твоя сейчас с другим и друзья все тебя предали!
-Не правда!- потемнел молодой человек.
-Как пить дать Оля с другим, а вот если был миллион!
-Если не был идиотом, договорились бы!- вздохнул Максимов. - А хочешь, отпустим, и попить воды дадим?
-Хочу!- наивно сказал молодой человек.
-Тогда слушай! Вот ты знаешь, кто торгует марихуаной? Знаешь, знаешь, по глазам видим, что в курсе. Откроешь, сделаешь, а мы дело с монетами закроем.
-Я придавать никого не стану! Сами ищите!
-Ну и идиот! И воды не получишь!- разозлился Камнев.
-Дайте, дайте попить!
-Сказал, не получишь!
-Снимите на ручники!
-Заткнись!
-Я пить хочу!
-Хоти! Мы тоже хотели тебе помочь, а ты идиот! Пиши чистосердечное, дадим попить.
Написали.
-Дайте попить!
-Дадим, дадим, только сначала поднимайся к следователю пойдем.
Старший следователь Виктория Викторовна Гребенюк сидела в кабинете с пострадавшей Маргаритой Николаевной и адвокатом и ждала, когда оперативники все подготовят и приведут молодого человека. Дело было в общем обыкновенным и самым распространенным статья 161 грабеж, то есть открытое хищение чужого имущества. Такая статья, пот которой сидит в Российских тюрьмах половина, осужденных. Что и было в диковинку, что по делу проходили царские золотые монеты, да потерпевшую звали как одну знаменитую героиню необыкновенного романа. Ох, если бы Виктория Викторовна только знала, что ей суждено войти в историю и ее имя навечно войдет в литературу и вообще. Да она наверно не вышла бы в тот день на работу! А может именно она и должна была. Вот именно кто бы, если бы не Виктория Викторовна оставила в веках светлую добрую память об ОВД Ворошиловского района города Ростова - на - Дону? Да действительно кто? Нет, есть там еще одна неоднозначная фигура, сыгравшая свою роль, а именно некий Александр. Тоже, между прочим, нумизмат, который заинтересовался уголовным делом молодого человека и даже где-то с ним подружился, за что получил от нашей истории на память в подарок две необыкновенные книги. Одна книга была напечатана, а другая в диски в электронном виде. Но Виктория Викторовна, Виктория Викторовна! И имя, какое, так и не придумаешь. То сама жизнь! А вообще автор ничего и навыдумывал, автор решил, что хоть раз в жизни надо взять и написать все как есть, рассказать и назвать все своими именами.
Каким-то поистине светом и теплом веяло от следователя Виктории Викторовны Гребенюк. И форма ей шла и капитанские погоны. Да если и должны быть на свете следователи, они непременно должны быть такими как была Виктория Викторовна Гребенюк. Ура, ура, ура!
Артура завели и усадили на стул.
-Этот мастер или другой? спросил Камнев у Маргариты Николаевны.
-Да, мой, этот!- испугано ответила Маргарита и спросила Артура:
-Как же ты так?
Артур опустил голову и не ответил.
-Это ваш адвокат!- сказала Виктория Викторовна.
-Хорошо, ответил Артур и посмотрел на красивую, добрую на вид женщину, а она ему в ответ улыбнулась. - Я хочу пить!- жалобно сказал Артур, словно ребенок. - Они меня мучают, пить не дают!
Виктория Викторовна с недоумением посмотрела на оперативников, и адвокат стал серьезным.
-Он претворяется!- бросил Камнев. Он пить не хочет! Вон верблюды месяцами не пьет! Ха-ха-ха. Лучше что мы сейчас вам покажем! У подельника его Грицаева, какое видео про него изъяли. Мошенник!
И Камнев достал диск и стал пробовать установить его в компьютер следователя.
С молодым человеком словно, что-то случилось, словно какой-то приступ.
-Не надо, не надо!- закричал Артур. - Это не хорошо, это не хорошо!- и он заплакал. - Не надо, не надо! Это не хорошо, не хорошо!- повторял молодой человек и плакал.
-Что ты брось! Оставь! – испугалась следователь. Не надо! Не плачьте, успокойтесь! Тебя же человек просит!
-Нет, вы посмотрите! Нет, вы посмотрите товарищ следователь, полюбуйтесь!- настаивал Камнев, и кажем своим словом, каждым движением, словно камнем швырялся в измученное сердце молодого человека. - Нет, вы посмотрите! Нет, вы посмотрите товарищ следователь, полюбуйтесь! Полюбуйтесь на этого, мошенника, жулика, Христопродавца!
Артур плакал и просил прекратить и повторял одно.
-Не надо, не надо! Это не хорошо, не хорошо!
Камнев вставил диск в компьютер, на мониторе высветился проигрыватель.
-Не надо, не надо! Это не хорошо, не хорошо!
-Да прекрати! Оставь Каменев!- сокрушалась Виктория Викторовна.
-Нет, вы посмотрите!- сказал Камнев и стал курсором компьютерной мыши нажимать на «плей»!
Но программа почему-то отказывалась запускаться.
-Черт возьми! Включайся, включайся! Что за чертовщина?- разозлился Камнев.
-Не надо, не надо!
-Включайся, кому говорю, включайся!- Камнев с силой бил по клавиши мыши.
Но программа так и не включалось.
-Прекрати!- сурово сказала следователь и выдернула из сети шнур от компьютера. А вы успокойтесь, успокойтесь, все хорошо, хорошо!
-Я хочу пить!- сквозь слезы сказал молодой человек.
-Отведите, напоите его! Вы в своем вообще уме?
-Да все с ним нормально! Он претворяется!
-Выполняйте Камнев!- и следователь сжала кулаки под столом.
-Хорошо! Пошли, вставай мастер! Видно, что у тебя еще одна Маргарита появилась! Везет! Но его надо, того закрыть его надо!
-Это не вы будите решать! Выполняйте, что вам сказали!
Артур жадно пил воду и с каким-то невиданным прежде наслаждением умывал водой лицо.
Камнев стоял за дверью и с кем-то разговаривал по телефону.
-Да он идиот! Все время, просит воды и ноет! Следователя нашего разжалобил! Она ему подписку даст! Что? Миллион! Говорит, потратил на друзей на Олю! Идиот! Да говорю тебе Щукин голый номер. Да знаю, что тебе деньги нужны! Говорю тебе, его признают невменяемым! Что хочешь то и делай. Хотите, закрывайте, дело хотите, продолжайте. Но вы с ним намучаетесь и взять с него нечего. Я, говорю тебе Щукин, он у вас все воду выпьет! Ха-ха-ха!
III
Так и вышло молодому человеку по состоянию здоровью дали подписку о не выезде, и потребовали по первому же сигналу явиться в отдел.
Зинаида Яковлевна вела внука за руку. Он ступал не уверено словно старик, без надежды, без цели словно кончилась жизнь.
Впервые дни после больнице, Артур был очень не спокойный. Для него стоило больших усилий усидеть на месте. Словно по какой-то страшной воли все ровно как та белка в колесе крутиться раде чей-то зловещей шутке он блуждал из комнаты в комнату. Включал и снова выключал компьютер, все ровно как какой выключатель на стене. Ставил фильм на компьютере, смотрел несколько минут и тут же запускал новый, а прежний старый не хотел смотреть, когда всего лишь несколько минут назад он только о нем и думал и готов был все отдать, чтобы только увидеть. Он не уверенно ступал и когда выходил во двор соседи не узнавали его, а самые черствые крутили пальцам у виска и говорили, что не жилец. Он думал лишь только об одном, чтобы увидеть Ольгу, хоть одним глазком взглянуть на нее, услышать ее голос. Он пошел в парк, на одну скамейку, где когда-то так был счастлив. Было холодно, ночью прошел дождь. Артур сначала вроде, как и позабыл какая именно это было скамейка, столько с ним случилось за последние месяцы, но как слепой ведомый собакой поводырем, он сжимая в руке невидимую нить надежды шел по следам разбившийся любви. То в сердце, словно в каком бутыли на донышки плескалось растерзанное счастье. Согнувшись, он шагал как в тумане, и чем ближе было до миража, тем было мучительней, но ноги сами несли его в те волшебные часы из счастливого прошлого. Окончательно не отставивший его здравый смысл шептал ему, чтобы он развернулся. «Там нет ничего кроме холодной промокшей скамейки, ты смешон, ступай домой» Но он все ровно не отступал как какой бездомный погорелец навсегда лишившийся угла, он шел на пепелище в надежде отыскать нет, ни чудом сохранившеюся вещь, а вот, чтобы раскопать не истлевший уголек, чтобы хоть на миг согреть изможденное сердце. И когда, наконец нашел ту самую лавку, на которой они однажды с Ольгой в обнимку провели целую ночь замер словно в каком исступление. Его сердце обдала грусть и какое-то бессилия. Он долго не мог отвести глаз от скамейки и вдруг улыбнулся. Кривой грустной улыбкой, его
