захлопнулась внезапно.
Собака бежала рядом. Глаза наши встретились.
- Барс!.. Ко мне! - крикнул я во всю мощь лёгких.
Скорость нарастала с каждой секундой. Собаке пришлось перейти на прыжки, длинные, мощные, напористые прыжки.
" Только бы не отстать от вагона, откуда раздался знакомый голос и кличка, с которой он вырос и другой не знал никогда..." - единственная мысль сверлила мозг собаки.
Колёса своими звонкими стуками по стыкам всё быстрее отсчитывали мгновенья.
Оторопевший проводник, ничего не мог понять. Он глянул на меня подозрительно и отвернулся.
- Барс!.. Барс!.. Ко мне!.. - перекрикивая шум состава, заорал я.
Мощный рывок. Разгон из последних сил. Отчаянный прыжок собаки... и у ног проводника шумно ухнул кудлатый клубок.
Я поспешно захлопнул тяжелую дверь вагона.
Перепуганный проводник, бросился из тамбура. Он с лязгом захлопнул за собой дверь переборки.
Бедное животное, прижавшись к переборке, тяжело дышало и дрожало всем телом. Незнакомый шум вагона: лязг сцепки, цокот и скрежет чугунных колёс на стрелках, грохот двери - ошеломили собаку.
Я присел и обнял пушистое тёплое тело животного. В груди его ощутимо билось отважное, верное сердце. Темно-карие глаза с благодарностью и нескрываемой тревогой смотрели умоляюще на меня, точно спрашивали:
"Можно ли уповать, что опасность снова потерять друга миновала?"
Я осторожно гладил могучую холку собаки. Сомнение: "мой ли это Барс" всё ещё не покидало меня. Я так давно его не видел. Очень часто вспоминал, каким заморышем нашёлся, как он рос, постепенно превращаясь, из беззащитного, беспомощного щенка в могучего, бесстрашного и грозного защитника своей конуры и той дачи, где мы зимовали...
Вот и теперь, не смотря на сомнения, я прижимал его к себе всё крепче и думал:
"Каких мытарств и приключений стоила ему эта встреча, и какой верностью обладает его благородное, преданное сердце!".
Но как он нашёл меня в этом суетном, взвизгивающем, шумном городе, на вокзале? Здесь мы с ним ни разу до этой встречи не были. Это навсегда останется загадкой, ответ на которую знает один только Барс. Быть может это и к лучшему.
Барс доверчиво положил свою пушистую морду на мои колени, успокоился и глубоко вздохнул. Какие ещё мысли роились в его голове? - не знаю, но я отчётливо увидел разорванное ухо. Шрам был давний. Мои сомнения окончательно развеялись. Это был мой Барс.
- Но как он вырос! – удивлялся я и тут же поклялся не разлучаться больше с ним никогда.
