Санация, гл.2 "Основания". ч.3 "За ширмой эволюции" (начало)

контрабандным котом Васькой, который раздобрел от хорошей жизни и не столько передвигался, сколько катался пушистым шариком.
 - Понимаю я! Да только не хочу рисковать понапрасну. Мы на пороге великого открытия. Это должна быть не просто очередная пилюля от золотухи, а лекарство от любых недугов, - рассуждал учёный, выбрасывая искры из глаз. - Степень ответственности влияет на изготовление качественного продукта. А у нас один случай на другой не приходится.
 - Вот увидите, у вас всё получится!  Любой человек, готовый сделать всё ради всеобщего блага, просто обязан достичь высот. А уж такой добрый человек, как вы, тем более, – ободрила вахтёрша, ласково дотронувшись до плеча Лихачёва. В лице тёти Сони так отчётливо проступила непоколебимая вера, что Сергей Александрович не посмел усомниться.
 - Тошно мне, Софья Леопольдовна. Лягушек и мелочь ползучую жалел в институте, а тут на моих глазах страдают бедные животные. Я уж боюсь представить, что произойдёт с людьми. Порой мне кажется, что наука не больше, чем языческий культ:  мы наполняем бездонную жертвенную яму чужими жизнями и личным временем в надежде на абсолютную идею, великую мысль, которая позволит сдвинуть чёртово колесо прогресса на какую-нибудь четверть оборота.
 - Хватит, Сергей Александрович, о дурном, - сказала женщина, трижды стукнув сухонькой ручкой по дереву.  – Скажите лучше, как у Виктора вашего дела?
 - Счастлив. Никогда его таким не видел. Слегка погрубел, оброс мышцами, движения более резкими стали. Ещё не мужчина, но уже явно не юноша. Даже не думал, что скажу это, но военная служба действительно меняет его в лучшую сторону, - с гордостью произнёс учёный.
 - А на личном фронте у парня как? В деды вас ещё не записал? – лукаво, собрав морщинки на щёчках, взглянула на Лихачёва тётя Соня.
 - Пока не спешит. Говорит, что до конца обучения будет вести праведный образ жизни: страсти в сторону, сердце под мышку и вперёд на службу Родине.
 - Пусть не зарекается. Из-за любви рушатся города, ломаются политические системы, разгораются войны, а у вашего Вити лишь прозрачные планы. Любовь это всегда троянский конь. Впускаешь внутрь, не ожидая подвоха, а потом сам не замечаешь, как чувство прорастает, пускает корни во все стороны и становится нераздельной частью тебя.
 Лязгнул, будто прочищал горло, турникет, а потом послышался глухой удар ногой. В коридоре послышались возня и громкие крики коменданта. Прихрамывая на опухающее колено, к вахте подошёл Элвис. Лихачёв и тётя Соня с улыбкой переглянулись, пока тот ставил свою роспись в учётном журнале.
 - Не успели и петухи пропеть, - подколола парня Софья Леопольдовна. – И где же ты, милый, так засвинячился?
 - В яму упал, - серьёзно ответил Фил. Опыт подсказывал, что чем нелепее кажется рассказ, тем больше становится вероятность наличия в нём правды.
 - Матерь Божья! Ты б под ноги смотрел, Шурик! Пойду тебе сменную одежду хоть поищу, чтоб на человека стал похож, - захлопотала вахтёрша, исчезая в подсобке.
 Саня благодарно кивнул.
 - Филиппович, тебя к себе Горностаев звал, - вспомнил Сергей Александрович. – Намечаются изменения по поводу сегодняшней презентации, в том числе кадровые перестановки.
 - Может, не стоит доставлять ему неудобства? – попытался увильнуть наш герой.
 - Прости, приятель. Иван Петрович желает увидеть тебя сегодня, со всеми рожками да ножками, - отрезал Лихачёв…