тенькал. Отвернув голову от божьего светильника, я не сразу разглядел, да и то только по быстрым движениям, кроху-поползня, сновавшего вверх-вниз – ему без разницы – по могучему кедру, сохранившемуся рядом с жильём. Эти лодыри-староверы не удосужились свалить великана на дрова или просто так, как делают нормальные неверующие.
От нечего делать подошёл к лазаревскому лимузину. Мне тоже такой надо. Нет, лучше «Победу»… а ещё лучше – «ЗИМ»… чёрный… Только где на нём ездить? Дорог-то здесь путных ау! Из-за них и нормального авто не заимеешь. С огорчения пнул «газик» в колесо, как Лазарев, но у того сапог-то что железный, а у меня разношенный валенок с размякшим носком, и потому большой палец заныл от боли. С досады я размахнулся другой ногой, чтобы двинуть посильнее, но что-то вовремя подсказало мне, что эффект будет тот же, и я сдержался, решив не связываться с безмозглым козлом. Пошёл, сходил за угол по одному делу и, облегчившись и успокоившись, вернулся к потеющей в трудах тяжких комиссии и снова уставился на разноцветные графики, пока не зарябило в глазах радугой.
Итак, что мы имеем? Какое наше сальдо-бульдо? Внимательно посмотрим на график магнитного поля. И что видим? Неоспоримо, что выходящие на поверхность мощные дайки и тела диабазов и диоритовых порфиритов соизволили отметиться положительными аномалиями. Но есть и такие вредные дайки, которые затаились намертво. Отчего-почему, я не знаю сам… Над андезитовым покровом – дикая свистопляска магнитного поля. Далеко на флангах обоих месторождений над заведомо немагнитными туфами кислого состава и песчаниками, алевролитами, брекчиями красуются мощные и сложные отрицательные аномалии. Зачем они здесь, комиссия не знает. Оба месторождения разместились в слабом отрицательном поле, а рядом с рудными телами наблюдаются захудаленькие положительные аномалии, на которые приличный специалист, вроде меня, никогда не обратит дорогого внимания. И как резюме: положительные аномалии есть над мощными интрузивными телами основного и среднего составов, отрицательные аномалии неизвестной природы встречаются где попало, но не над месторождениями, над последними практически аномалий нет. Прямо скажем – не густо. Посмотрим, чем порадует график естественного электрического поля. И снова с прискорбием констатируем, что и здесь над рудными телами аномалий нет. Вернее, они есть, если очень приглядеться, если знать, что здесь руда. Зато интенсивные аномалии прут на флангах, там, где и отрицательные магнитные. Ну, не издевательство ли это над наукой? Всем известно, что сульфидная минерализация – спутник рудной. Ничего себе – спутник: почти на километр в стороне, как бедный родственник. Похоже, бог, который в спешке создал твердь всего за одну ударную неделю, впопыхах забыл, где в предыдущий день закопал руду, и в последующий, после сна, наляпал отметины не там, где надо. А мы – расхлёбывайся! Вызвать бы его на партсобрание да всыпать строгача, да снять с работы, тогда бы прохиндей заволновался. Говорят: не торопись, отложи, что не удаётся на утреннюю свежую голову. Вот и верь после этого богу. Я сегодня разберусь с природными загадками, я – не бог, не беда, если не высплюсь. Как нарочно, потянуло на зевоту, аж скула заныла. И вообще, стоило бы чего-нибудь перекусить, где-нибудь перележать да о чём-нибудь передумать. Но комиссионная братия и не думает. Придётся перетерпеть и вплотную заняться любимым электропрофилированием, о котором я уже знаю всё, кроме одного: с чем его едят. Похоже, и сейчас не узнаю. Все породы на рудных полях фиксируются чохом высокими сопротивлениями, которые нарастают не по литологическому признаку, а по мере приближения к месторождениям, а над самими месторождениями слегка ныряют вниз, образуя локальные ямки, которые заключают все рудные тела. Что является причиной провалов сопротивлений, неясно. Отдельно рудные тела, конечно, никаких электрических аномалий не имеют. И даже трещины, выделенные по минимумам, не совпадают с рудными телами. Полнейшее фиаско. Как назло, известняки и кремни и в этом общем аномальном поле образуют локальные максимумы, но что толку? Они и так вылезли на поверхность скалами, с одной из таких я чуть не сверзился. И никаких геоэлектрических границ над литологическими контактами. Что прикажете делать? На всякий случай перекопировал чертёж полностью, решив помараковать над ним дома. Дома и стены помогают.
- Кончил? – спросил Лёня, как будто не видит, что я занят.
- Ага, - отвечаю и, не отвлекаясь от шпионской деятельности, протягиваю ему сиротский листок со своими замечаниями.
- Не густо, - недовольно морщится председатель, забыв о вылаканном спирте, - Пановы?
- Ага, - подтверждаю, торопясь закончить воровство.
- Понятно, - удовлетворяется Коган. – Ты что смотришь? – вот настырный, не знает, наверное, про банный лист.
- ОМП.
- И как?
- Здорово! – и объяснил непонятливому мыслителю почему: - Хорошо видно, что над рудными телами аномалий нет, а аномалии сульфидной природы расположены вне месторождений, далеко на флангах.
- И какой вывод?
Ну, совсем тупой – мне даже стыдно за него. Сейчас я ему вжарю как следует.
- Искать рудные тела геофизическими методами бесполезно.
- А дальше?
Вот репейник! Дальше… Дальше? Ну, и тупица ты, Лопухов! Неужели не ясно, что дальше за ненадобностью геофизические работы свернут, а тебя, гения, пинком под зад. Ты навроде дурного футболиста: водить ногами мяч умеешь, смотришь под ноги, а куда бить и где ворота – не видишь. Коган – тот голова! Видит и мяч, и чужие ворота, одним словом – мыслитель! Куда Алексею до него. Кишка тонка! Иначе бы не затевал вредного для всех ОМП. Себе канаву роет и нам тоже. Библиотекарь! И как это он в техруки пролез? А Коган, умница, пока я кляну себя, объясняет, наставляет уму-разуму молодое безмозглое поколение:
- Задача поисков рудных тел – общая стратегическая задача. Когда об этом говорят и пишут, то не обязательно подразумевают непосредственно поиски, а имеют в виду весь комплекс исследований, приводящий к обнаружению месторождений. Надо мыслить шире, а не зацикливаться на одной узкой, пусть и важной, задаче.
Это мне понравилось: говорим одно, пишем другое, подразумеваем третье, и все довольны.
- К тому же, - продолжает нудить учитель, - один пример ни о чём не свидетельствует.
- Два, - поправил вредный ученик.
- Два одинаковых рядом – всё равно, что один, - упрямится идеолог широкого мышления и абстрактных поисков конкретных объектов. – И потом: месторождения мелкие и выходящие на поверхность. А как будут отражаться в физических полях крупные и, главное, скрытые месторождения, никто не знает. Поэтому пока мы вынуждены пользоваться гипотезами науки, которая утверждает, и не без основания, что скрытые рудные тела и месторождения окружены своеобразным чехлом комплексной сульфидной минерализации, и она наиболее легко устанавливается геофизическими методами, и в первую очередь методом ЕП, который и принят за ведущий поисковый метод в комплексе геофизических исследований. Ясно?
Чего ж неясного-то? Против науки не попрёшь. Особенно, когда она капает на твою мельницу. В общем-то чихал я на ихний чехол – мне бы как-нибудь закончить копировку, пока Алексей не ущучил. Они с Петром куда-то вышли – самое бы время, но разве демагога от науки остановишь, когда он почуял, что слушают его беспрекословно, раззявив варежку.
- Надо не сужать поиски, - разорялся Лёня почём зря, - сосредотачивая на разрозненных участках, данные по которым потом не увяжешь, не сопоставишь, а расширять за счёт площадных исследований и решения новых задач, снижая тем самым организационные затраты и выигрывая время. Стране со стремительно растущим послевоенным производством остро необходимы цветные и редкие металлы, и наша задача – увеличивать темпы поисков. В связи с этим мы первые в экспедиции начали внедрять площадные комплексные исследования, и электропрофилирование в том числе мобильной дипольной установкой, в помощь геологическому картированию. Понятно?
Без булды: паши как можно больше и собирай урожай в кассе. Да-а! Не только Алексей, но даже я и в подмётки не годимся широко мыслящему идеологу. Всё понятно. Неясным оставалось, почему рудные объекты не дают аномалий, и что делать с электропрофилированием в помощь картированию, когда породы ну никак не хотят различаться по сопротивлениям. В общем-то, это, конечно, мелочи по сравнению с глобальной задачей наращивания темпов. Потом разберёмся что к чему. Не мы, так следующее молодое поколение. А пока иди в кассу. Я-то свой, я-то умный, я-то всё понимаю как надо, а вот местные моховики противятся передовым технологиям, палки вставляют своими ненужными ОМП. Неужели неясно, что эффективнее искать не там, где могут быть всякие мелкие месторождения, а вокруг да около, чтобы никто не мог придраться, что над месторождениями нет аномалий, и не возникал бы голословно против поисков в широком понимании процесса. Заметно выдохшись, наставник сбавил нахрап и, бросив презрительный взгляд на дверь Лазарева, спокойно добавил:
- Многие этого не понимают.
Я хотел сразу разубедить его в своей неполноценности, но он не дал:
- И, к сожалению, не только здесь, на местах, но и повыше: в Управлении и Министерстве. И если не будем утверждать о возможности прямых поисков геофизическими методами, денег на производство работ не получим. Путь к успеху всегда тернист и извилист.
Это мне тоже понравилось: зигзагом всегда ближе к цели.
- Только работать и мыслить надо ювелирнее.
На этом монолекция прервалась, поскольку заявились нежелательные слушатели.
- Мы, пожалуй, пойдём по домам? – спрашивает-сообщает Алексей.
- Идите, - разрешает председатель комиссии.
«А как же ужин… со спиртом?» - хотел возмутиться я. – «Они что, не собираются кормить? Да я с голодухи такого накарябаю!» - но, вспомнив, что не закончил тайного слизывания, промолчал, решив мужественно пожертвовать плотью ради духа.
Только закончил ответственную допработу, как Алевтина из своего угла радует:
- Василий Иванович, у них есть физические свойства, хотите посмотреть?
Вообще-то я хочу чего-нибудь пошамать, а не посмотреть, но никто из старших не заботится, а мне неудобно. Я ем мало, но мне надо часто, тем более, что в камералке привык только к часовому воздержанию. Терплю и иду к ней. Подаёт потрёпанный журнал, а в нём – батюшки-матушки! – свойства пород и руд по ОМП, хватаю и бегу на своё место, чуть не зашибив куда-то собравшегося выйти техрука. Плюхаюсь на стул и быстренько перелистываю добычу. Можно было и не тратить последних калорий: в журнале только магнитная восприимчивость, остаточная намагниченность и ещё зачем-то плотность. И ни единой цифирки по сопротивлениям. Спрашиваю у вернувшегося Лёни:
- Почему нет сопротивлений, измеренных на образцах?
Он хмуро посмотрел на меня, словно я наступил ещё на одну мозоль, и неохотно ответил:
- Потому что в экспедиционной лаборатории нет измерительной установки. И смысла нет в таких измерениях.
Вот этого я, наконец-то, не понял. Но расспрашивать не стал, боясь снова открыть фонтан, а принялся дополнять свистнутые графики графиками свойств. Когда кончил,
