точные копии моего братана и Другова. А рядом с ними, из-за какой-то яйцеобразной головы, с улыбкой от уха до уха выглядывал... Помогай! Его трудно было не заметить: в этом обществе он в единственном экземпляре представлял племя рептилоидов. Если, конечно, не считать наших конвоиров.
- Борзота на судне, капитан, - просопел Пашка мне на ухо. - Ты Зелёного отправил на остров баб охранять, а он здесь почему-то прохлаждается!
- А, может, и бабы наши тоже здесь? - встревоженно скрипнул Игорь и с нехорошим прищуром заозирался. Даже спичку выплюнул. Но в обозримом пространстве представителей женского пола вообще не наблюдалось. Одни мужики.
- Вы что-то не о том, господа... - тихо произнёс я, ужасно смущённый очередной загадкой. - Кто вообще здесь настоящий? - Я глазами указал на равнодушно стоящих к нам спиной "оригиналов" и на их копии в толпе.
- Тебе виднее, - буркнул Пашка, подозрительно приглядываясь к прибывшим с нами "оригиналам", почему-то не проявлявших по данному поводу никакого беспокойства, и даже не обращавших внимания на наши реплики. - Браслет - чё? - у меня, что ли? Вот и загани ему загадку...
Пока мы так шушукались, окружающая мизансцена претерпела некоторые изменения. Не произнеся ни звука, толпа, словно по команде, прямо перед нами расступилась, шаркая подошвами сандалий, и выпустила на передний план важно и по-хозяйски ступающего рослого светловолосого мужика с пронзительными синими глазами, задрапированного в некое подобие римской тоги. Рядом с ним семенил, прихрамывая, плюгавенький старичок с брезгливым выражением на сморщенной физиономии. Он тоже по самое горло был замотан в простыню, расписанную по краям какими-то загогулинами. Из-под неё торчали только тощие руки с непомерно большими для его роста ладонями, пальцы которых он потешно сцепил под выпиравшим брюшком и постоянно ими пошевеливал, как бы проверяя содержимое оберегаемого груза.
Надо заметить, что данный тип одежды был довольно популярен среди присутствовавшего люда. И только копии наших друзей (или оригиналы?) были облачены в современную нам одежду: потертые джинсы и кожаные лёгкие куртки с незначительными различиями. То есть, точные копии стоящих рядом с нами "оригиналов". А потому резко выделялись в толпе, укутанной в постельные принадлежности.
- Вот сейчас пахан нам всё и растолкует, - хыкнул Пашка мне на ухо. - Гля, какой важный! Как петух!
Я не ответил, занятый переговорами с "внутренним голосом".
В ответ на запрос браслет выдал какую-то ахинею. Судя по его словам, "оригиналы", прибывшие на одном с нами "цахтобусе", соответствовали своим параметрам на девяносто с копейками процентов.
- А остальные десять куда подевавались? - сдавленно хрюкнул я. Видимо, вслух.
- Чего "десять"? - мгновенно потерял Пашка интерес к "пахану".
Я только отмахнулся, прислушиваясь к объяснениям "умника".
"Остальное идёт на поддержание стабильности голограммы", - выдал мне он.
У меня аж дыхание перехватило:
- Так они что? Ненастоящие, что ли?!
Тот ответил в своём репертуаре: мол, как ещё на это посмотреть: голограмма-то - высококачественная!
Но я его уже не слушал.
- А эти, которые в толпе? Ну, ты понял!
"Соответствие оригиналу - сто процентов".
- Вот, значит, как... А что ж ты молчал-то до сих пор?!
"Ты не спрашивал".
Как всегда... "Сосед не знал, а слон не догадывался"...
Я в двух словах поведал изнывающему от любопытства Пашке эту убийственную информацию. Тот громко присвистнул.
- Чего там ещё? - недовольно покривился Игорь.
- Похоже, нас крупно развели, - со вздохом вздёрнул Пашка свои брови и на всякий случай попятился от "высококачественных" копий наших друзей. Потом шёпотом обрисовал Игорю "правильное понимание ситуёвины".
Тот презрительно усмехнулся:
- А ты сам-то, часом, тоже - не того? Не голограмма? А то - кто его знает?..
- Мамой клянусь! - выкатил глаза Пашка и ударил себя кулаком в грудь. - Слышь, как звучит? Плоть! Самая, что ни на есть!
- Ну-ну... - в углу Игорева рта опять задумчиво перемалывалась неизменная спичка.
Что интересно, пока мы препирались в междусобойчике, "пахан" терпеливо и молча ждал. Только плюгавый старик что-то тихо и недовольно бормотал себе под нос и осуждающе взбрыкивал головой. "Пахан" искоса поглядывал на него, но не произносил ни слова. Но после каждого такого косого взгляда старик рассыпался очередной тирадой маловразумительного потока булькающего брюзжания. "Пахан" только слегка морщился. Разговаривают, что ли? Но почему говорит только дед?
И тут до меня дошло: "пахан" отвечает ему мысленно, на телепатической, так сказать, волне. Видимо, дедок слышать-то слышит обращённую к нему телепатему, а вот ответить не в состоянии. То ли из-за возраста, то ли в силу ещё каких-то причин. Мы-то ведь тоже, кстати, не слышим, о чём там ему втирает вельможный "пахан". Отсюда вывод: искусством телепатии здесь владеют в совершенстве. И мысленную речь слышат только те, к кому она обращена, а не все хором, как на базарной площади.
Во как! Это надо принять к сведению.
Но это ладно. Все эти наблюдения хоть и делают нам честь (в том случае, конечно, если они соответствуют истине), но проблему с нашими двойниками вовсе не отменяют.
- А проблемы никакой нет, - услышал я в голове опять чётко поставленную речь и "пахан" внимательно посмотрел мне в глаза. - Это была... Как у вас говорят? "За-ма-нЮ-ха"! - Раздельно и старательно произнеся трудное слово, он расплылся в довольной улыбке и пояснил для неграмотных: - "Приманка", значит.
Я тоже едва удержался от улыбки. А Пашка громко хрюкнул.
И тут произошло самое главное. После прозвучавшей тирады на чистейшем русском языке голограммы двойников, всю дорогу изображавших наших друзей, бесследно исчезли! Растворились прямо на глазах.
Зато оригиналы, соответствие которых Сезам определил на все "сто процентов", стояли в толпе довольные, как лоси, и хитро переглядываясь, посмеивались.
- Чё за дела? - кисло обратился к ним Пашка. - Что за хИханьки? Хоть кто-нибудь объяснит мне, что за балаган здесь творится?! Мы здесь пленники, или гости?!
- А сам-то как думаешь? - усмехнулся Другов и выступил вперёд, отстранив какого-то снулого "римлянина", достававшего ему едва по плечи. Он подошёл к нам и обменялся рукопожатиями.
- А ты точно не фантом? - опасливо потряс Пашка свою руку. - А то так же растворишься, как и предыдущая твоя версия.
- Увидьщщщь! - в его же духе ответил подошедший брат. - Можешь даже пальцем в меня потыкать. Для верности.
- Жене своей будешь "для верности" тыкать! - огрызнулся тот. - Я, блин, с тем Саньком точно так же, как с тобой, лобызался, когда нас в тарелку там, возле Солнца, "за-ма-нЮ-хивали", - мстительно растянул он и остро глянул он в сторону "пахана". - И, представь себе: подлога даже близко не ущучил! Всё было так же вот, зримо и ощутимо!
- Так на том стоим же! - с хитрым выражением на лице хмыкнул Другов. - Чай, те голограммы не лохи какие делали!
- Ты-то здесь при чём? "Стоим"! Где гарантии, ты мне скажи?
- Вопрос можно? - тронул я Другова за рукав, пресекая назревающий балаган. - Кого же я на Землю тогда отправил в виде Помогая?
- Мыльный пузырь! - хохотнул брат. - Зря, что ли, Санёк тебя отговаривал?
- "Санёк"! - фыркнул Пашка.
- Ну вы же тогда этого не знали!
- А по-людски объяснить было - "не айс"?
- Кому? - скрипнул Игорь. - Тот "Санёк", небось, и сам не знал, почему нельзя.
- Вот именно!
- А вы что? - неожиданно обозлился Пашка. - Всё это видели?
- Не без этого...
- И всё-таки! - пробился я сквозь трёп. - Что он там у нас теперь делает, тот "мыльный пузырь"?! Ведь я ж, выходит, своими руками...
- Да ничего он не делает! - хохотнул брат. - Сразу же лопнул, как только ты дверь перед его носом закрыл. Без энергетической подпитки голограмма не живёт.
- Это точно? - Я немного успокоился. - И насколько громко он там "лопнул"?
- А вот это ты у своей Настасьи спросишь! - опять хегекнул брательник.
- Шутники, блин!..
Пол под ногами едва заметно дрогнул.
- Чавой-та? - напрягся Пашка. Мы тоже непроизвольно замерли.
- А это мы уже на место прибыли, - важно вышагивая, приблизился к нам "пахан". Дедок с трясущейся головой неотступно следовал за ним. Но уже молча. - Так сказать, добро пожаловать в наши апартаменты!
Теперь слова "пахан" произносил вслух и так же правильно, как и в мысленном варианте. Даже, по-моему, слишком правильно. Только вот голос у него оказался на удивление не соответствующим внешнему облику. Писклявый какой-то. К доверию не располагающий.
- И как же они обзываются, эти ваши "апартаменты"? - довольно неприязненно осведомился Пашка.
Я локтем тихонько толкнул его: мол, не хами. Но "пахан" не смутился неприкрытой агрессией Пашки.
- База, - ответил он просто. - Научная база.
******
30. Город Изумрудный
Ну, база, так база. Как говорится в известной пословице, нам оно всё едино. Продолжение вы знаете...
- К хорошему-то как быстро привыкаешь, - ухмыляясь, невнятно пробормотал Игорь, когда нас загрузили на очередное транспортное средство и мы плавно понеслись куда-то по широкому туннелю в недрах поглотившего нас аппарата.
Манерой передвижения оно, это средство, напоминало наш многострадальный "цахтобус". Только было побольше размерами. Притом, настолько больше, что на нём свободно уместилась вся многочисленная гоп-компания, сопровождавшая "пахана", да плюс к тому ещё и мы, как самые дорогие гости - на самом видном месте. Этакий каравай невысокого полёта.
- Фиг ли там хорошего? - фыркнул Пашка. - На браслете бы оно...
- Так а я тебе о чём? - перебил его тот. - Давно бы уж на месте были!
- Во-во... - уныло согласился Пашка и покосился на "пахана", на пару с дедком величественно восседающего позади нас в самом центре "каравая". - Едем и едем... - едва слышно просопел он. - Запарили... Ездуны...
"Пахан" делал вид, что ничего этого не слышит. Или на самом деле отключил на время свой подслушивающий "аппарат"? Лоб его прорезала глубокая морщина, будто бы решал он в данный момент какую-то невероятно сложную задачу. Типа, великую думу думал. А может, у него просто живот болел? Кто ж их, инопланетян, знает?
- "Мы в город Изумрудный идём дорогой трудной, - продолжал надоедливо гнусавить Пашка, ни к кому особо не обращаясь. - Идём дорогой трудной, дорогой непрямой"...
Я его понимал. Мне самому надоело это бесконечное путешествие к недосягаемому "Кремлю". Видимо, лунные аборигены жаждали похвастаться перед нами своим обширным хозяйством, но получалось у них это как-то нудно и неумело. Кроме наводящих тоску зелёных стен тоннелей, по которым нас перемещали, да унылых пейзажей, залитых яростным светом остервенелого Солнца, особо и смотреть-то было не на что.
К тому же нервировало присутствие упорно молчаливой свиты "пахана". За всё время нашего перелёта на коллективном "пироге" ни один из них даже "ой" не сказал. Как сели у ног своего хозяина в начале пути, так и сидели, тупо уставившись перед собою остекленевшими глазами. Чем тебе не походный музей мадам Тюссо?.. Или коллектив зомби, запрограммированный непонятно на что.
Вообще-то, может, они меж
