- А ты чего такой серый, где твоя борода и усы? - спросил Йоган, едва ноющая боль отпустила.
Доктор зашевелил губами, сцепил руки внизу живота, как-то странно улыбнулся.
- Я, это, спортом решил заняться, а под растительностью лицо чешется, когда вспотеешь. Вот я и сбрил.
- Понятно. А серый-то почему?
- Так я и говорю - спортом решил заняться. Тяжело с непривычки.
Йоган похлопал доктора по спине:
- Ну, дерзай только смотри не переусердствуй. Нам хорошие доктора во как нужны, - он провёл ногтем большого пальца по горлу.
В этот момент двери центрального входа распахнулись и на крыльцо высыпали довольные жизнью Голдмахер и Санита. Лечение в госпитале пошло им на пользу, потому как выглядели они отдохнувшими, бодрыми и полными сил.
- Здравствуйте, герр Шнитке! - осклабился Элтон, окидывая Йогана насмешливым взглядом. - Мистер Йодли сказал, чтобы мы вас во всём слушались и выполняли любые приказы.
- Здрасьте! - пробасил Карлос. - Мы готовы. Куда садиться?
- Назад, куда же ещё? - сухо сказал Йоган. - Где сумки?
- А у нас всё на себе. - Элтон открыл заднюю дверь и чуть ли не запрыгнул в салон. Лимузин качнулся. Йоган поморщился, но промолчал. - Карлос, тебя долго ждать? Не видишь, герр Шнитке торопится? - высунулся из машины Голдмахер.
- Сейчас, - крикнул громила и повернулся к доктору:
- Значит, делаешь по три подхода каждый день и не вздумай отлынивать, если не хочешь ходить со вставной челюстью. - Главный врач посерел ещё сильнее, мелко затряс головой. Санита хлопнул его по плечу, показал двумя пальцами на свои глаза, потом на глаза доктора: - И помни - я слежу за тобой.
Карлос с улыбкой забрался в салон, развалился на кожаном диване, посмотрел на врача и скорчил злобную физиономию. Доктор икнул и отшатнулся, чем вызвал довольное ржание амбала.
Одновременно хлопнули обе двери: водительская и пассажира. Йоган повернул ключ, негромко прожужжал стартёр, почти бесшумно зашелестел двигатель. Лимузин плавно тронулся с места. Карлос помахал лапищей, показал крепкие зубы. Доктор поднял руку, пошевелил пальцами и стоял так до тех пор, пока автомобиль не свернул на улицу.
86
Йоган оказался на привокзальной площади за семь минут до прибытия магнитоплана. Этого времени с лихвой хватило, чтобы опустить гривенник в раструб монетоприёмника, проехать под взлетевшим к небу шлагбаумом и остановиться напротив "зелёного коридора". Так назывался вход на вокзал для статусных пассажиров: высокопоставленных дипломатов, генералитета, элиты бизнеса и всех, кто мог себе позволить билет в индивидуальный вагон. В среднем стоимость километра для таких путешественников начиналась с тысячи лардо, куда там первому классу с их сотней за километр и тем более третьему с его тридцаткой за всю дорогу.
Едва Йоган появился в элитной зоне, к нему подошла красивая девушка в чёрных туфлях на шпильке, голубой блузке с вырезом на объёмной груди, тёмно-синей обтягивающей юбке и такого же цвета пилотке на светлых волосах. Посетителей в ВИП-зале было немного, и девушка явно скучала без работы.
- Добрый день, сэр, компания "Рэйл Трэвел" рада приветствовать вас. Вы отправляетесь в путешествие, решили приобрести билет или кого-то встречаете? - она чуть склонила голову набок и мило улыбнулась ярко накрашенными губами.
- Встречаю, - коротко бросил Йоган, не обращая внимания на красотку.
- Тогда могу предложить на выбор виски, диетическую колу, энергетики, "таблетки хорошего дня", орешки вуку-вуку, шоколад, чипсы.
Девушка щёлкнула пальцами над головой. Диск со стеклянным колпаком с лёгким гудением подлетел откуда-то сбоку. Одна половина полусферы спряталась под другую, протяни руку и дотронешься до запотевших бутылок, жестяных банок, цветных упаковок со съедобной мелочью.
Йоган нетерпеливо отмахнулся, летающий официант захлопнул сферу и взмыл к потолку, помаргивая красным огоньком на антенне.
Сотрудница " Рэйл Трэвел" сложила руки перед собой, согнула одну ногу в колене, слегка изогнулась.
- У нас есть комнаты расслабляющего массажа. Прекрасные девушки помогут вам сбросить груз проблем…
- И приобрести новые, - пробормотал Йоган. - Спасибо, не надо, - громко сказал он. - Когда прибывает магнитоплан из Вирджин-сити?
В это время под стеклянной крышей, на которой в изобилии сидели воркующие сизари, мелодично пропели громкоговорители:
- Рейс триста семь "Вирджин-сити - Атлантик-Хиллз" прибывает к первому пути. Повторяю, рейс триста семь прибывает к первому пути. Проход к перрону через первый этаж вокзала. Магнитоплан с первого пути будет следовать в депо.
Йоган повернулся спиной к девушке, направился к выходу на перрон. Сквозь широкие окна увидел, как с запада подкатил магнитоплан, протянул бело-синий состав до таблички "Остановка первого вагона" и остановился. Двери с прямоугольными окнами распахнулись, на перрон высыпали пассажиры. Чуть меньше десятка из первых пяти вагонов и почти двести человек из трёх последних.
В самом первом вагоне ехал Генрих. Один. Вагон-люкс предназначался для высших лиц государства и тех, кто не поскупится выложить миллион за проезд. Дороговато, зато в этом вагоне было всё: начиная от сауны с бассейном, заканчивая небольшим рестораном.
Генрих вошёл в распахнувшиеся двери и тут же увидел Йогана. Тот стоял чуть в стороне в таком же синем с отливом костюме как у него и широко улыбался.
- Ну, здравствуй, рад тебя видеть. Как доехал, всё хорошо? - Шнитке по-дружески обнял Генриха, похлопал по спине. - Пойдём, устал с дороги? Ничего, домой приедем, отдохнешь, как следует.
Невзирая на протесты президента компании, вице-председателя и компаньона в одном лице, Йоган забрал у него дипломат и направился к выходу.
Обернувшись в дверях, Шнитке сказал:
- Ты прости, но в салоне сейчас Элтон с Карлосом, я хотел их вчера забрать из госпиталя, да не успел. Дел столько навалилось, ты не поверишь.
- Ерунда, - улыбнулся Генрих. - Я с тобой в кабине посижу. Нам о многом надо поговорить, сразу и начнём, не будем время терять.
- Вот и хорошо, - обрадовался Йоган. - Ну что - пошли?
- Пошли.
Вице-председатель с помощником покинули вокзал. Генрих сел в лимузин сразу, а Шнитке сначала положил дипломат в багажник, а уже потом уселся за руль.
Лимузин развернулся широким полукругом, проехал вдоль ряда дорогих машин и остановился перед заграждением. Снова брякнулся четвертак о сетчатый конус автомата, шлагбаум с прежней проворностью взмыл вверх. Поблёскивая лаковыми боками "Малинетти" покинул пределы элитной парковки и, медленно набирая скорость, покатился по городу.
Генрих говорил всю дорогу, рассказывал о произошедших в командировке событиях, о визите на Лайту - планету, где сила тяжести настолько мала, что каждый шаг превращается в гигантский прыжок. Чуть сильнее оттолкнёшься и паришь по воздуху как птица.
Во избежание подобного губернатор Лайты подарил Генриху специально изготовленную обувь. В подошвы ботинок добавили столько свинца, что на Атлантисе они не оторвались бы от земли. А там ничего, только ноги слегка пружинили потому, как с количеством утяжелителя немного ошиблись. Грамм бы на двести больше в каждый ботинок и нормально.
Хорошо визит был короткий - тридцать часов среднефедерального времени. Всего одна ночь в гостинице. Там-то в ботинках не походишь, а жаль. Генрих со смехом рассказал, как утром собрался в туалет, шагнул и сразу в стенку впечатался. Не рассчитал спросонья.
- А если б я там неделю прожил? Представляешь, сколько бы шишек набил?
- Да, впечатлений на всю жизнь, - Йоган посмотрел в боковое зеркало, перестроился из ряда в ряд и на перекрёстке Бостон и Ривер стрит свернул направо.
- Куда мы? В старый особняк?- Генрих повернулся к окну. За стеклом медленно двигались дома с декоративными колоннами по фасаду и портиками над крыльцом, степенно прогуливались красиво одетые люди. Породистые собаки с аристократическим достоинством гуляли на длинных поводках, не обращая внимания на случайных кошек. Даже птицы и те, казалось, имели долю снобизма. Сидя на деревьях, они свысока посматривали на катившиеся мимо автомобили.
- Да, захвачу кое-какие бумаги. Пока ты мотался по космосу я прожил в особняке несколько дней. В моём прежнем кабинете работается намного лучше, чем в этих суперсовременных апартаментах Дома Правительства.
- Постой, а как же Олдингтон? Ведь я его рассчитал. Как ты там жил без него?
- Нормально. Я почти всё время работал, а ужинать ездил в "Континенталь".
Йоган свернул к ажурным воротам из металла. Они распахнулись сами, стоило автомобилю оказаться в поле зрения специального датчика.
Лимузин въехал на территорию особняка, прошуршал колёсами по дорожке и остановился возле крыльца. Шнитке заглушил двигатель, повернулся к Йодли.
- Пойдём, я покажу тебе кое-что. Ты должен увидеть это первым, - он опустил перегородку:
- Идёмте со мной, понадобится ваша помощь.
Элтон хмыкнул и посмотрел на Генриха. Тот кивнул и первым вышел из машины.
87
Все четверо поднялись на крыльцо. Йоган извлёк из кармана бронзовый ключ, три раза провернул его в замке и потянул на себя тяжёлую дверь. Коротко звякнул колокольчик. Генрих вошёл первым, глубоко вдохнул так полюбившийся ему запах. В особняке пахло слабо уловимым дыханием времени. Здесь всё пропиталось вечностью, от столового серебра на кухне до портретов далёких предков бывшего хозяина дома.
Этот особняк напоминал ему далёкое детство, родительский дом, где он провёл столько счастливых лет и… брата-близнеца, погибшего при набеге торговцев живым товаром на родину Генриха.
Сам Йодли тогда чудом избежал смерти. В тот день они с Карлом играли в прятки. Генриху выпало прятаться, и он убежал в подвал, где знал несколько тайных мест, откуда прекрасно просматривался внутренний двор.
Генрих подбежал к слуховому окну в тот момент, когда высокие ворота из толстых досок с грохотом рухнули на землю и в облаке серой пыли в имение ворвались железные великаны. Первыми выстрелами они положили охрану. Прячась в укрытии, Генрих видел как падали стражники в кожаных доспехах с нашитыми поверх стальными пластинами. Вместо привычных стрел и арбалетных болтов нападавшие метали из странных ружей голубые шары. Те с треском пролетали по воздуху и, врезавшись в тело, дерево или камень оставляли огромные дыры с оплавленными краями.
Воздух наполнился запахом палёного мяса и гари. Красное зарево поднялось над деревянными постройками имения. Лошади рвались с привязи. Те из них, кому удалось спастись, с испуганным ржанием носились по двору, остальные заживо горели в охваченной пламенем конюшне.
Железные великаны хватали женщин за волосы, тащили к стальной повозке. Тех, кто сопротивлялся, убивали на месте, другим подносили к боку какую-то палку. Раздавался сухой треск, короткая молния вонзалась в тело и пленница без чувств валилась на землю. Потом несчастным вязали руки, заклеивали рты и как дрова забрасывали в колесницу.
Обезумевший от страха Генрих молча наблюдал за тем, как убили его мать, гордую женщину посмевшую дать отпор захватчикам. Она бросилась с вилами
