отказывались принимать.
Я полагал, что человек, имеющий доступ к компьютерной сети миграционного ведомства, мог легко изменить судьбу беженца. Достаточно внести в дело просителя убежища небольшие поправки о принятом положительном решении. И слепая бюрократическая машина выдаст пришельцу иной статус, соответствующие документы и возможности.
К сожалению, я не имел ни доступа к их паршивой сети, ни связи с высшими силами. Таким я и прибыл в Лондон на вокзал Виктория.
Приближался конец рабочего дня, вскоре на линии метро Виктория будет полно пассажиров. Я ехал до станции Seven Sisters (Семеро Сестёр) и всё больше сомневался в правильности этой затеи. Понимал, что разумнее было бы на вокзале Виктория не в метро спускаться, а сесть на автобус до Саутхэмптона и отвалить, смирившись с фактами.
У адвокатской конторы в это время не стояли ожидающие клиенты. Входная дверь была заперта. Я нажал кнопку вызова. В ответ отозвался низкий женский голос секретаря с неискоренимым африканским акцентом.
- Я хотел бы повидать своего адвоката, - заявил я. - Tayo Arowojolu – неуверенно прочитал я каннибальское имя из письма, которое он недавно прислал мне.
- Он пребывает в отпуске, - устало и раздражённо ответил голос Африки.
- Тогда, я хочу Людмилу, - не успокаивался я.
- Её сейчас нет, скоро будет, - коротко сообщили мне, и отключились.
- Ничего не изменилось, - подумал я, и снова отвалил от очередной закрытой двери.
Люда настригла с глухонемых ходаков наличку, и отправилась в гастроном за продуктами. Позвонил ей на мобильный. Людмила обещала вскоре быть в конторе. Ожидать пришлось с полчаса. Я никак не мог избавиться от чувства дискомфорта и потерянности. Понимал, что начинаю тупо ломиться в глухо закрытые двери, как рыба об лёд. Лондон с его расстояниями, прожорливым транспортом и свалившимися на меня неудачами, просто угнетал меня.
Наконец, появилась Людмила с двумя полными пакетами. Увидев меня, она включила улыбку. Я вспомнил, что мы так и остались должны ей пятьдесят фунтов.
- Привет! Ко мне? – спросила она, и бегло просканировала меня профессиональным взглядом сквозь очки.
- Да, возникли вопросы. Я был в конторе по вопросу разрешения на работу… Оказалось, что мне давно отказано, по причине пропущенного срока подачи документов, - выплеснул я.
Людмила смутилась. В ответ, лишь, молча, пригласила меня пройти в офис. В кабинете у входа справа заседали те же две чёрные, толстые красавицы, заваленные горами бумаг. Они действительно были заняты. Из их открытого кабинета несло тяжёлым потно-парфюмерным духаном. Мы прошли лестницей на второй этаж в кабинет Людмилы. Там она по-хозяйски рассовала пакеты с продуктами и вернулась к моим вопросам.
- Это тебе так ответили там? – осторожно поинтересовалась она.
- Ну да! Вместо разрешения на работу, они сообщили мне, что по моему делу – отказ. Ещё четыре месяца назад… По причине не поданных в установленные сроки документов… Советовали свалить из страны.
- Этого не может быть! – заявила она.
- Короче, Люда, можно ли ещё что-то сделать? Обжаловать? – поинтересовался я.
- Едва ли стоит это делать. Тебя не задержали, и не депортировали. Просто, отказали в убежище. Но дают возможность оставаться в стране, - рассуждала-утешала Людмила.
- Дают возможность поработать нелегально, без всяких перспектив, - добавил я.
- Всё же это лучше, чем депортация, - всё дальше уходила она от вопроса о качестве их услуг. – Ты социальную помощь получаешь? – поинтересовалась она.
- Пока да. Но они отобрали мой документ. Мне бы сейчас хоть какое-то временное удостоверение личности состряпать.
- Если дашь своё фото, мы сделаем тебе бумагу от нашей юридической фирмы, - предложила она.
Я понимал, что сейчас я для неё – бесполезный, бесперспективный, назойливый посетитель, от которого ей хочется поскорей избавиться. Моя роль и её компания раздражали меня. Я выдал ей своё фото и написал данные. Она восприняла это, как моё согласие и пригласила обратно вниз по лестнице, долой из её кабинета, где хранятся… закупленные для дома продукты. Изготовить для меня удостоверение она поручила чёрным секретарям. Те восприняли её просьбу с нескрываемым недовольством, которое выразили и в своём беглом свирепом взгляде на меня.
- Подожди несколько минут, пока напечатают и заверят, - пояснила Людмила и торопливо покинула африканский кабинет. Я вышел на улицу и снова ждал. Прошло минут пятнадцать. Я напомнил о себе, нажав кнопку вызова.
- Мой документ готов? – не очень-то вежливо спросил я.
- Ещё нет, - коротко и раздражённо ответил тот же голос и отключился.
- И на хрена, вообще, мне этот бесполезный документ? – с досадой подумал я. – Вместо поездки в эту людоедскую контору, мне следовало бы сесть на поезд, сейчас был бы дома, и уже делал бы что-то полезное, - размышлял я. В связи с документом, вспомнил о польском соседе, и решил прозвонить ему.
- Привет, Сергей, - бодро ответил тот.
- Владимир, бланки беженских удостоверений имеешь?
- Для тебя найдём, - оптимистично отвечал он.
- Качество?
- Приличное. Ещё никто не жаловался.
- Со штампом разрешения?
- Конечно!
- Хорошо. Мне понадобится один. Приготовь. Увидимся дома, - отключился я.
В контору заходил посетитель, и я прошёл в открытую для него дверь.
Документ, на фирменном бланке, с печатью адвокатской конторы, удостоверяющий мою смутную личность, был готов. Чёрная, устало, взглянула на меня, как на ходячую головную боль. Молча, кивнула на бумагу, лежащую на столе, и уткнулась в компьютер. Я взял это, и, бесшумно исчез.
Растворяясь среди пассажиров метро, я подумал, что, вряд ли когда-нибудь вернусь в этот нигерийско-украинский кооператив. И эти тоже, поимели меня в качестве козла отпущения. Это уже симптоматично! Так можно и привыкнуть к позе. Таковое место православных славян в современном мире, мне не нравилось. Особенно, когда тебя уже хотят не только иудеи и представители протестантской северной Атлантики, но и африканские человеки, в кооперации с украинской ассистенткой. Вероятно, Людмила, не дождавшись от нас обещанных пятидесяти фунтов за её услуги, положила моё дело в дальний ящик, вместо своевременной доставки в миграционный центр. Об этом я мог лишь гадать, но едва ли мог что-то исправить.
*Too much information running through my brain,
Too much information driving me insane. Sting
*Слишком много информации проходит сквозь мои мозги,
Слишком много информации доводит меня до безумия.
С такими невесёлыми мыслями, новым, бесполезным удостоверением личности и крепко свёрнутой языческой фигой в кармане для всего мира, я вернулся на вокзал Виктория.
С автобусом мне повезло, вскоре я выехал из Лондона в юго-западном направлении.
На пути в Саутхэмптон меня отвлёк от грустных размышлений телефонный звонок. Звонил Олег из Чикаго. Зная его любовь к телефонным разговорам, я мог рассчитывать на беседу до конца пути.
- Что нового на Острове? – поинтересовался он.
- Океан наступает на берега, жизненные пространства сужаются, становится тесней и проблематичней, - отвечал я.
- Какие-то проблемы?
- Назревают. Ты не против, если я перешлю тебе на хранение свой украинский паспорт?
- Присылай. Тебя что, дали британский?
- Нет. И, похоже, не собираются давать. Слишком тяжёлый акцент и совковые амбиции.
- Переходишь в режим «Человек Без Паспорта»?
- В режим «Без Украинского паспорта».
- Возникли неукраинские варианты?
- Пока нет. Буду искать.
- А затем?
- Попробую здесь и, возможно, за пределами Острова..
- Это интересно! Надеюсь услышать продолжение.
- Что у тебя? – сменил я тему.
- Каждый день одно и то же; таксовать, чтобы оплатить рент автомобиля, квартиры и счета за прочие радости жизни. Доступные кредиты немного скрашивают существование. Собираюсь купить свой транспорт. Тогда, можно будет организовать гибкий график работы. На арендованном транспорте, работал или отдыхал, а в конце недели должен платить.
Домой я вернулся вечером. Польский сосед Владимир и грузинские женщины были дома. На этой неделе они работали в дневную смену. Украинские соседи отсутствовали. Вероятно, ушли к своим землякам. Хотелось побыть одному, но Владимир сам обратился ко мне.
- Сергей, тебе нужен документ?
- Какая цена? – поинтересовался я.
- Пятьдесят фунтов, - ответил Владимир. – Это для кого-то? Сколько штук надо? – поинтересовался он.
Я видел, что ему хотелось бы что-то продать. У меня же, совсем не было желания объясняться.
- Пока нужен лишь один бланк, - проигнорировал я его вопросы. – Но хорошего качества, - добавил я.
- Качество хорошее. Идём, покажу, - оживился он, и пригласил пройти в его комнату. Я решил взглянуть. Цена - пятьдесят фунтов, для такого документа, несколько завышена. Зато услуга на дому и в узком соседском кругу.
В его комнате оказалась Нели. Её присутствие в этом случае было неуместно, но я не стал отказываться от затеянного. Владимир, в её присутствии, достал откуда-то чистый бланк удостоверения с печатью о разрешении работать, и передал мне. Бумага оказалась вполне приличной, качество копии тоже неплохое. Однако, реальная цена этой бумажки из-под цветного принтера – несколько пенсов.
Владимир ожидал моего ответа, с надеждой получить пятьдесят фунтов. Нели наблюдала за нами, гадая, зачем мне, вдруг, понадобилось покупать это?
Я выдал ему пятьдесят фунтов и поспешил оставить их, не дожидаясь расспросов.
В этот же вечер, я от руки заполнил фальшивый бланк, стараясь максимально скопировать почерк с копии моего оригинала. Получилось вполне идентично тому, что у меня отобрали днём в конторе. Номер и серия, конечно же, были другими, липовыми. Но в остальном, документ получился достаточно хорош, чтобы предъявлять его каждую неделю в соцобесе при получении пособия. Носить это с собой не следовало. Для удостоверения личности, мне вполне служила действительная студенческая карточка, срок действия которой был ограничен.
На следующий день, встретившись на кухне с украинскими ребятами, наш обычный разговор ни о чём перешёл в конкретное русло.
- Сергей, не допоможешь ли нам найти работу? Хоть какую, временную. Ребята обещали пристроить, но пока, надо подождать, - обратились они.
- Я мог бы пройти с вами по агентствам и помочь зарегистрироваться. Но там потребуется документ с разрешением на работу. Чешские паспорта не подойдут, - неохотно объяснил я опостылевшие условия.
- У нас уже всё есть, ты нам только помоги в агентстве, - удивили они меня своей готовностью. Чувствовалась информационная поддержка земляков.
- Хорошо, зайдём в пару агентств, оставим там ваши заявки, и будете ждать приглашения на работу. Это всё, что я могу сегодня сделать для вас, - предложил я.
Они живо согласились с таким планом действий и выразили готовность заняться этим сейчас же.
Моё участие заняло у меня немного времени. Мы посетили одно тихое агентство, в котором, я никогда раньше не бывал. Принял нас пожилой высокий джентльмен. Как и везде, он вручил нам анкеты и просил заполнить их. Выполняя свою работу, я указывал в качестве национальных номеров социального страхования некие, общепринятые, временные заменители такового. Для связи - номер своего мобильного. Джентльмен сделал себе
