Свободный полет

плавно перетекал с одной темы на другую. Граф с товарищами вспоминали битвы и победы, рассуждали о приемах боев и смачно перемывали косточки неизвестных мне дам. Мы с Семеном старались активно участвовать в этой беседе, старательно избегая скользких для нас тем.
     
      На самом интересном месте нашу милую беседу прервал всполошенный стук копыт. На поляну вылетел посланник Фориэль. Он сразу же окинул взглядом нашу, уже теплую, компанию.
      -- Жив? -- Кивок в сторону Семы, нежно обнимающего тот самый выкрашенный синей краской пень.
      Я не успел ответить. Сема мелодично всхрапнул, снимая вопрос с повестки дня. Мне с ностальгией вспомнились наши студенческие посидушки. Правда, Сема и там был слаб в отношении алкоголя. Достаточно было стаканчика вина или рюмочки чего покрепче, чтобы выбить его с дистанции. И это в тот момент, когда яростная борьба с зеленым змием только набирала обороты.
      -- О! Посланник, -- отозвался барон, пытаясь сфокусировать взгляд на новоприбывшем. -- Вот уж не думал, что среди вашего брата встречаются нормальные эльфы, которые не гнушаются выпить с нами бокал прекрасного вина.
      -- Я вижу, что это был далеко не один бокал, -- педантично заметил Фориэль, многозначительно поглядывая на почти опустошенный мех с вином.
      -- Для лорда Семенэля -- один, -- тряхнув головой, уточнил граф Колмир. -- А вот лорд Владиэль показал образец крепкого благородного лорда. Вот давайте за это и выпьем!
      Хрончик шустро поднес налитый бокал спешившемуся и подошедшему к нам Фориэлю. Мы дружно опрокинули содержимое бокалов вовнутрь, в то время как Фориэль лишь пригубил свой.
      -- Кстати, господин посланник, а откуда ты здесь? -- благодушно поинтересовался граф Унгоро. -- Что-то я не помню, чтобы гарольд оповещал всех желающих о предстоящем поединке.
      -- У меня свои источники, -- хмуро отозвался Фориэль. -- Ты же знаешь, что я всегда в курсе всех событий, которые имеют место быть на территории королевства. Позвольте узнать, а поединок уже был или только еще будет?
      -- Уже был, -- кратко отозвался я.
      -- И кто победил?
      -- Граф Колмир, -- неохотно ответил я.
      -- И что же это за поединок такой? -- недоумевающе спросил Фориэль. -- Все живы, никто не ранен. Я уже не говорю о дружеской пирушке, недопустимой между оскорбленными сторонами.
      -- Ну ты и кровожаден, посланник! -- осуждающе покачал головой барон. -- Вот уж точно. Будь поединок с тобой, он бы так благополучно не закончился.
      -- Мы просто проверили умение владеть оружием, не имея ввиду калечить, а уж тем более убивать друг друга, -- счел нужным разъяснить граф. -- Таких бойцов, как мы, нельзя губить в таких нелепых ситуациях.
      -- Согласен, -- кивнул посланник. -- А как я теперь доставлю к себе лорда Семенэля? Вряд ли лорд Владиэль (укоризненный взгляд в мою сторону) сможет мне в этом помочь.
      -- Очень просто! -- энергично вмешался Кетван. -- Хрончик!
      Оруженосец быстро подвел Ориса к пню, за которым притаился Сема, и сноровисто оторвал моего друга от любимого дерева. Несколькими движениями, которые свидетельствовали о большом опыте в подобного рода делах, Хрончик принайтовал благородного лорда Семенэля к седлу.
      -- Он всегда так доставляет меня домой после заседаний нашего ордена, -- таинственно прошептал мне кавалер Кетван.
     
     
      Глава 38
     
      У-у-у! Вот и наступила самая нелюбимая мною часть программы -- расплата за хорошо проведенное время. Похмелье, или, как говорят в народе -- "бодун". Интересно, а как говорят в местном народе? Или нет. Не интересно! Голова реагирует сильной болью на каждое резкое движение. Впрочем, и на не резкое движение тоже. Глаза категорически не хотят смотреть на этот мир. На другие миры, кстати, тоже не хотят.
      Я застонал, героическим усилием все-таки распахнув глаза. Ну, распахнув, -- это сильно сказано. Ладно, едва их приоткрыв, попытался осмотреться. Почти сразу наткнулся на взгляд эльфийских очей. Мутный, кстати, взгляд. Сема, морщась, восседал на кресле в моей комнате, не сводя с меня осуждающего взора.
      -- Сколько раз я зарекался пить с тобой, -- услышал я непременную фразу в таких ситуациях. -- Я думал, что хоть здесь-то ты будешь сдержаннее.
      -- Кто бы говорил о сдержанности! -- прокряхтел я, принимая сидячее положение и расплачиваясь за это очередной порцией головной боли. -- Я уж, во всяком случае, помню, что и как было во время того, как.
      -- А что было? -- подозрительно спросил Сема.
      -- Всякие извращения с твоей стороны были, -- сердито ответил я.
      -- Какие извращения? Что ты несешь? -- возмутился Семен.
      -- Как это, какие? А страстные объятия с пнем, это что, по-твоему? Я не присматривался, но не исключено, что вы даже целовались.
      Тут уж Семен зашипел, как раскаленная сковородка, на которую разбили первое яйцо для яичницы-глазуньи.
      -- Вот за это я не буду распространять на тебя излечивающее заклинание. Ходи с больной головой, раз уж ты так шутишь.
      -- Испугал, -- скривился я в ответ. -- Я сейчас мотнусь в ближайший кабак и подлечусь. А потом настанет момент моей страшной мести!
      Я постарался подобрать самую подлую улыбку из своего богатого арсенала и натянуть ее на морду лица. Видимо, меня таки страшно перекосило. Потому что Сема обеспокоено дернулся и поспешно заговорил:
      -- Ладно, ладно! Подлечу и тебя. Ты уж побереги свое здоровье. Не надо сегодня больше никуда ходить.
      -- Ты заканчивай разговоры и давай лечи, -- хмуро попросил я.
      -- Сейчас. Только вспомню ключевые слова, -- пообещал Семен и попытался воздеть глаза к потолку.
      Не получилось. Сема застонал, обхватив голову руками.
      Именно в этот момент в комнате (без стука, между прочим) появился Фориэль.
      -- Ага! Позор нашего народа. Страдаете! -- грозно заговорил он.
      -- Мы страдаем не от позора, -- проинформировал его я. -- Нам до позора пока нет никакого дела. Нам бы головную боль снять. Ты уж сделай одолжение, а там, глядишь, и до позора дойдем.
      Фориэль с некоторым отвращением посмотрел на меня. Видимо, он готовил блестящую, изобличающую, посрамляющую и уничижающую речь, а я ему всю подготовку свел насмарку. Но главное он понял. Все равно, в таком состоянии, его старания до нас не дойдут. Тяжело и демонстративно вздохнув, Фориэль сделал несколько плавных пассов в нашу сторону и прошептал какое-то слово.
      -- Учись, студент! -- облегченно сказал я Семену, испытывая наслаждение совершенно здорового человека.
      -- Как ты его назвал? -- заинтересовался посланник.
      -- Студент. А что тут такого? У вас что, студентов нет?
      -- Сначала я хотел бы разобраться, что это такое, и не оскорбительно ли это для Семенэля.
      -- Не оскорбительно, -- пояснил Сема. -- Это у нас так называют молодых людей, которым основного образования оказалось недостаточно, и они проходят дополнительное.
      -- Академусы? -- повернулся к Семену Фориэль.
      -- Что-то вроде этого.
      -- Итак. Вы сейчас уже нормально себя чувствуете?
      Дождавшись наших горячих заверений, что таки да, мы себя чувствуем очень даже нормально, Фориэль удовлетворенно кивнул и разразился прочувственной речью. На нас обрушился поток слов, выражений и характеристик. Нам пришлось выслушать немало образных сравнений и эпитетов в наш адрес.
      Не знаю, как Семен, но я слушал эту речь зачарованно.
      Закончил Фориэль патетическим взмахом руки и вопросом:
      -- Какого демона вам не сиделось в лесу? Зачем вас принесло сюда, на мою голову?
      -- Вот! -- наставительно поднял палец я. -- Вот она, главная мысль! Что мы здесь делаем?
      -- Как это что? -- поднял голову Сема. -- Знакомимся с миром.
      -- И все? -- подозрительно спросил Фориэль.
      -- Нет не все! -- рассердился я. -- Еще мы ищем Катрину.
      -- Какую Катрину? -- растерянно уставился на меня посланник.
      -- Девушку моей мечты, наверное, -- отозвался я.
      Пришлось поведать историю нашей встречи этому ушастому. Тот долго переваривал эту историю, потом выдал вердикт:
      -- Тут таких девушек нет! Да и так смело никто из женщин себя не ведет.
      -- Ага! Ты вчера был занят беседой с королем, а то бы ты увидел, как смело ведут себя некоторые из женщин, -- не выдержал я.
      -- Надеюсь, обошлось без эксцессов, -- встревожился Фориэль.
      -- Обошлось. Благодаря мне, -- скромно похвастался я. -- Я вовремя заметил и пресек.
      -- Молодец! -- с чувством сказал Фориэль.
      -- Да, -- согласился я. -- Тут просто этот поединок подкатил, мне нужен был секундант.
      Раздался стон со стороны посланника.
      -- Ну, зачем тебе нужно было вызывать графа на поединок? -- страдающим голосом вопросил он.
      -- Я вызывал?! -- настала моя очередь возмущаться. -- Это он вызвал. Мне просто деваться некуда было. Впрочем, я и не хотел никуда деваться. Как раз такое настроение было. А все из-за вас, между прочим.
      -- Из-за нас? -- непонимающе повторил Фориэль.
      -- Ну да! Ему пришлось внеочередной комплимент королю выдумывать. А если бы он растерялся? Это бы был такой конфуз!
      -- Тебе повезло, что граф оказался человеком благородным и великодушным! -- перешел в наступление Фориэль. -- Если бы бой был насмерть, то это могло бы породить проблемы.
      -- Ну, какие проблемы может породить поединок двух благородных людей? -- заинтересовался я.
      -- Если бы граф убил тебя, то это непременно бы вызвало конфликт, -- разъяснил Фориэль. -- Ведь никто не подозревает, что ты не эльф. А если бы ты убил Колмира, то вам бы пришлось спешно покинуть территорию королевства. Король очень ревностно относится к своему праву казнить и миловать. А граф, между прочим, ходит в его любимчиках.
      -- Как хорошо, что нам не придется спешно покидать столицу! -- язвительно сказал я.
      -- Да, -- кивнул Фориэль. -- Вам придется покинуть ее неспешно. Вам здесь делать нечего, а мне не хочется быть все время в напряжении, как бы чего не вышло. Поэтому -- краткое ознакомление с городом, обед и трогательное прощание. Примерно вот такая программа. И что бы никакой отсебятины! От меня ни на шаг! Это особенно тебя касается, Владиэль.
      -- Не пойдет! -- решительно возразил я. -- Кетван обещал мне показать таверну, в которой подают лучший эль. Его отец, граф Колмир, пригласил меня завтра на обед, а барон что-то упоминал об охоте на обнаглевшего оборотня. Знаешь ли ты, Фориэль, что я тут считаюсь, в некотором роде, экспертом по нечисти? Поэтому последний пункт твоей программы снимаем, как преждевременный.
      На посланника было больно смотреть. Сказать, что он был растерян, значит, ничего не сказать. Брови Фориэля стремились забежать на затылок, глаза были круглые и, по-моему, выпучены. Рот посланника успешно пародировал дыхание рыбы, вытащенной на свежий воздух. Руки изображали нечто среднее между сдавливанием моего горла и скручиванием моей шеи. Ну, такое впечатление было, что именно моей.
      Семен застыл, с благоговейным ужасом наблюдая за развитием событий. По его лицу было видно, что он не сомневается в моей смерти, но только любопытствует, какой способ для моего умерщвления изберет Фориэль.
      -- Слово было дано, -- твердо сказал я. -- А мы, эльфы (я с особым удовольствием выделил это слово), благородные создания, и слово должны держать.
      -- Ты и на уничтожение оборотня тоже дал слово? -- дрогнувшим голосом