Я поймал себя на мысли, что мало понимаю того, что пишут «писатели», люди письма. Больше можно понять из речи, ибо люди обычно говорят о том, что не требует напряжения ума. Следует быть только внимательным, чтобы не попасть впросак и тебя не оставили в дураках. Возьмешь классика. И многое в его словах понятно, ибо он пишет просто о сложном. Почему? Потому что понимает его. Прочие же авторы, особенно современные, пишут о непонятном, ибо предмет их описания им непонятен. Вот и выдумывают слова, как будто словами можно решить проблему понимания. Возьмешь в руки вот такой опус и начнешь читать и сразу возникает естественное желание закрыть его. Когда сам думаешь, а тем более мыслишь все понятно, возьмешься другого читать непонятно не только прочитанное, но в его свете и то, что было тобой же подумано, осмысленно прежде.
Учитель учит. Учат "чему" того, кто учится. Чему же? Всему. Можно учить всему тому, что знают. Тогда может выйти толк из учения. Толк - это смысл, а смысл есть форма осознания знания нечто некто. Сама форма, как правило, не осознается, а осознается то, что она уже сформировала, оформила. Недаром хулиганы спрашивают свою жертву: "Тебя оформить"? Даже они догадываются о важности формирования предмета своего наглого влечения. Однако не хулиганы формируют, а формы, в данном случае - случае познания, а обучение есть один из видов познания, - идеи. Для идей средством доступа к сознанию, как учителя, так и ученика служат мысли.
Человек же думает, что он думает. Думает не столько он, сколько думает думается. Человек больше чувствует, переживает. Так он понимает, что надумалось. Склоняется к думе его идея.
У меня вызывает недоумение то обстоятельство, почему у нас места отправления культа власти величают "Думой". С чего бы вдруг? Неужели очень важные персоны, заседающие там, умеют думать? Сомневаюсь. Их занятие заключается не в думах, а в хитростях политики, как власти, силы. Не все же думцы являются дзюдоистами, борцами, боксерами, самбистами, наконец, каратистами. Если нет силы, то поможет хитрость, как компенсатор силы. Хитрость, а именно этим заняты политики, ещё не означает думать. Хитрят как раз из нежелание и неумения думать. Выгадывать, а именно это цель политики, не есть еще думать. У глупых людей нет дум. Но у них бывает задумчивый вид. Это ложное впечатление. У хитрых людей нет достатка в думах. Наверное, они специально собираются вместе, чтобы сообща надумать такое, что нарочно не придумаешь. Вот такие у нас думцы. Не видно среди них задумчивых. Зато много гадателей. Гадают и составляют сценарий, как нам жить и работать так, как им будет выгодно.
Жизнь есть труд. Смерть есть отдых. Трудно рождение, обратное возвращение в этот трудный мир, мир труда. Воскресение открывает перед человеком врата уже не физического труда, ограниченного пространством (местом, топосом и метром) и временем, но труда духовного, безначального и бесконечного, беспредельного. Таков опыт беспредельности. Однако его трудно выразить и мыслью, и словом, так как он бессознательный и дословный. Что бессознательно, что сверхсознательное. Сознание там, где есть мера, там и смысл, и понимание.
Мне не нужна ни радость, ни печаль отдельно, но нужен только покой, в котором есть, как то, так и другое.
Как зайдёшь в книжку лавку, так отбоя нет от умных авторов. Но зачем мне они нужны, когда у меня в голове есть мысли? Может быть, они нужны только для того, чтобы я наблюдал за движением мысли, уже не связывая её со своей персоной. Но в таком случае в ней пропадает экзистенциальное присутствие, личное переживание её понимания.
Вот взял в очередной раз популярную книгу ученой дамы. Она ученая. В принципе ничем не отличается в своей популяризации от своих коллег другого пола. Я, кстати, тоже был ученым. Имею степень, занимался научными исследованиями в области антропологии. Занимаюсь уже какой год преподаванием науковедения. Не хочу называть его обычным словосочетанием, потому что в таком преподавании нет ни грамма философии. Я читал ее и чувствовал себя в своей стихии. Но в то же время в связи с постоянным погружением в свои думы и настроенностью на идеи (медитированием) я понимаю, что ученая Лиза Рэндалл, которая пыталась своей книгой увлечь читателя вместе «достучаться до небес», думает, как ученый, а мне это где перпендикулярно, а где и параллельно. Видно, как она думает – считает и измеряет экспериментальные данные, их масштабирует. Я думаю, а тем более мыслю не так. Ученый добирается до принципов опытным путем, тестируя материю, природу, естество, отбирает их, закладывая в основу корпуса или массива данных (фактов) наблюдения в качестве проверенного (верифицированного) и надежного знания в качестве твердого ядра, окруженного плотным облаком, оболочкой незнания или неопределенного знания. Здесь знаю, там не знаю. Что там за горизонтом знания находится разведаю, расширяя границы познания, его возможности.
В моем распоряжении есть мысли и только мысли, мои и чужие, которые формируют мой опыт мысли. Я вижу, слышу, чувствую, ощущаю реальность сквозь фильтр мысли. Мысль находит себя во внемысленной реальности в языке. Он нужен мне для изложения содержания мысли. Помимо слова, как внешней формы выражения мысли, есть еще внутренняя форма ее конституирования. Это идея, явлением которой она является. Реальность – это материал, из которого лепится образ поэтом и прочими деятелями искусства или понятие ученым-теоретиком. Так работает их сознание. Так они представляют себе свою реальность. Для меня реальна идея. Дух, как идея, непосредственно выражается только в мысли. В слове она явлена уже в опосредствованном виде, как, впрочем, и в чувстве. Общим место является истолкование чувства как непосредственности. На самом деле непосредственным является мысль, а не слово, ибо всякое чувство уже завязано на каком-то предмете, событии, процессе, лице. И вот с точки зрения чувства оно конкретно, а мысль абстракта. Разумеется, она представляется абстрактной, ибо иначе ее никак нельзя представить в этом материальном мире. То, что называют ее конкретизацией, является уже вторичной материализацией, или символизацией. Первичное оформление мысли в материале сознания происходит в игре воображения в виде фантазии. Когда говорят, что мысли материальны, то хотят сказать, что они могут реализоваться, как некоторые проекты, планы. Я же иду дальше и говорю: мысли материальны в том смысле, что есть материал построения духом своего воплощения в виде мыслящего существа.
Люди, как правило, живут чисто конкретно инстинктами и чувствами, желаниями и страхами. Думают же абстрактно, ибо сами мысли воспринимают чувственным образом в качестве своих желаний и фантазий. Так что выходит, что сами мысли они конкретно и не знают не умеют связывать их друг с другом, осмысленно понимать. Зато они умеют их связывать с чувственными образами мира лиц и вещей, принимают их за них и употребляют уже в виде или качестве превращенных форм.
Вся эта символизация, в принципе, излишняя, потому что за ней стоят те же самые вещи, очевидные посвящённым. Кто их посвятил? Ну, конечно, идеи, как духовные существа. Но зачем идеям нужны люди в качестве тел посвящения, ведь те не разумные, а только душевные существа? Почему люди полагают свои души духами в теле? Как раз поэтому. Что ещё могут думать, вернее, чувствовать душевные существа. Причём не все из них являются душевным, чувствительный, сентиментальными существами. Многие из них грубые, нечувствительные, жестокие существа с животной, материальной душой, неотличимой от тела.
Ну, и что с того? Дело в том, что такие социальные существа не склонны к душевным переживаниям, а тем более к глубокомысленным размышлениям. Это субъекты прямого действия. Их занятие - не думать, не говорить, а делать, или думать, говорить, как делать. Что делать? Как это "что делать"? Разумеется, спорить, критиковать, доказывать обратное тому, что утверждают, не подумав. Зачем спорить? Разумеется, не для того, чтобы защищать истину или тем более разрешаться от её бремени, отправляя в открытый мир, но только для того, чтобы поддержать разговор, найти контактеров. Так вот учитель ищет материал для контакта, чтобы осеменить его своими, если не идеями (в данном случае планами или гипотеза, предположениями) и мыслями, то внушения с целью овладеть головой (интеллектом, разумом) и сердцем (чувствами) своих учеников.
Деньги для современного человека важны не только как средство, но и как цель в жизни, ибо человек до сих пор ещё остаётся символическим животным, каким он был веками господства магии и ритуала. Они символизируют его возможности в качестве существа употребления и эксплуатации труда. В капитале труд находит свое упокоение. Они необходимы людям для того, чтобы устроить свое бытие в мире в качестве быта, в котором можно найти покой и отдохновение от трудов. Ведь они трудятся для того, чтобы отдохнуть от трудов, живут, чтобы умереть, найти вечный покой, в котором любому смертном есть место. В этом смысле он уместен и смерть имеет свой непреходящий смысл.
[justify] Есть такие люди, для которых так же естественно общаться,
