Меня сейчас занимает не это апокалиптическое будущее, а прошлое, которое ещё не прошло для меня, так как я вновь оказался в нем. Вот такая вышла оказия.
Это прошлое, которое не прошло, и есть я. Есть материя, а есть душа. Материя снаружи, душа же изнутри. В таком понимании нутро - это не природа, а нечто иное. И это иное есть тоже мир, но твой внутренний мир, а не материальный, общий для всех. Твой внутренний мир есть только для тебя. В этом смысле ты не одинок, будучи наедине в материальном мире. У тебя есть ты. Всё то, что есть вне тебя, даёт материал для переживания души.
Такова роль материального мира, в который включён и социальный мир, мир людей. Этот общий мир материи, другие люди тоже материальные, - заставляет тебя страдать, душевно переживать. Если чаша страданий переполняет, то человек сильно обижается, ломается, душа умирает, и он или она становится мстителем, садистом, мучающим других людей, все, что есть в этом мире, включая и самого себя.
Таким образом, самим перерождается, перевоплощается в мазохизм. Вернее, все происходит с точностью наоборот, - то, что люди, сама жизнь в мире доводят человека до предела страдания оборачивается тем, что он сам начинает доставлять себе страдания, становится мазохист. Это его ломает, душа его умирает, и то, что остаётся в этом мире от человека реактивной начинает всему причинять страдания, находясь в поисках объекта влечения к причинению страдания. Так появляется в мире садист с маниакальной страстью мести.
Итак, есть материальное. Оно даёт повод к переживанию. Душевное переживание очищается, преобразуется в идеальное в мысли, посредством которой понимается, освобождая человека от аффекта переживания, "снимает" его остроту. Идеальное в мысли обретает свою плоть в слове, в деле и тогда становится реальным, способным изменить материальное в лучшую, оптимальную сторону. В этом смысле материальное не только доставляет человеку страдание, но и преображенное идеальным, становится благим и прекрасным в порядке идеала. В свою очередь идеальное, теряя свою иллюзорную идилличность, приобретает реалистичность, становится истинным идеалом.
С этим, с грехом пополам разобрались, но как быть с тем, что сказал Пушкин устами Сальери в "Маленьких трагедиях": "Нет правды на земле. Но нет её и выше"? Эта горькая истина что означает? Что и на небе нет рая? Что не все духи от бога, при условии, что бог тоже дух? Тогда от кого они? Не от человека ли? Или от кого? От дьявола? Но это тоже дух. Кто его то испортил? Он сам? Почему же бог не испортился, не согрешил? Только потому что он не может испортится в качестве идеального, совершенства? Как он создать из себя то, что ему же стало противником? Зачем это противостояние нужно. Затем, чтобы отделить мир духа от мира материи? Не для того ли бог сотворил мир из ничто, чтобы преодолеть это противостояние? Но оно возникло как раз по причине того, что он сотворил мир вне себя.
И как быть с тем, что есть существа не только прямодушные, но и с кривой душой. Она от чего кривая? От кривые, обмана. Зачем обман в душе? Не от вранья ли он родился, от сочинительства от творения тех, кто не способен творить реальность, но подражая в этом богу, занят им?
Так как люди в массе развиваются, как все живые существа или животные из подражания, Условно рефлекторно, они станут в полном смысле человеком в отдельности, лично, если и только если сообща, в общении, в общем и целом, будут человеком. То есть человек является человеком лишь в человеческом обществе, в обществе-человеке. Здесь мы встречаемся с парадоксом: чтобы общество стало человечным, гуманным, оно должно состоять из человеков в собственном смысле слова. Но люди тогда смогут быть человеком, когда общество будет таким. Такова природа человека в массе.
Есть конечно исключения, но они, как правило случайны или требуют личного сверхусилия, то есть усилия уже не естественного, а сверхъестественного, чудесного. И здесь опять парадокс: для того, чтобы стать человеком, следует уже быть сверхчеловеком, вроде Иисуса Христа, как совершенного человека, человека в боге. Здесь можно вспомнить парадокс Леон Блуа (в подаче Николая Бердяева) об Иисусе Христе: "Все люди только тогда уверяют в Иисуса Христа, когда он сойдёт с креста. Но он только тогда сойдёт с него, когда они уверяют в него".
Но что такое человек в боге? Это тот же человек, что и в самом себе, или нет? Можно ли понять самого себя, если я нахожусь не в мире, а в боге? И как, и когда можно находится в боге? Может быть, посредством воли бога после смерти? Или я всегда нахожусь в боге в качестве его замысла? И как понять мне этот замысел? Его можно понять? Или он является непостижимым для меня?
Что же является непостижимым, немыслимым для меня? Естественно, бог, если он абсолют. Однако то, что он абсолют уже делает его мыслимым и постижимым. Уже то, что я думаю для того, чтобы больше не думать, является немыслимым и даже бессмысленным занятием. Но именно этим и славится восточная медитация.
Йог или архат думает, чтобы вовсе не думать потому, якобы, что дума или мысль вызывает в мыслящем существе беспокойство и тем самым причиняет страдание.
С другой стороны, как понять мистика, который полагает, что непостижимость или немыслимость бога постигается или мыслится самой непостижимостью или немыслимостью, то есть, непостижимым, немыслимым образом. Это как? Чудесным образом, что ли, чудом? Или самим собой? Может самим собой, то есть, образом Я? Ведь бог и есть Я. Таким образом, - образом Я, - я являюсь самим собой и само собой понимаю.
И все же как, каким образом можно помыслить немыслимое, в данном случае помыслить, осмыслить немыслимого, непостижимого бога? Помыслить, постичь, познать можно, только это будет постижимый бог, как бог, данный нам в мысли, то есть, идея бога.
Да, и то, эта идея, явлением которой и будет мысль о боге в лучшем случае раскроет нам бога в мысли, а не мысль в боге. Так, таким образом мы узнает то, как мы думаем о боге, а не как думает сам бог и о чем и что он думает, мыслит. Мы, если мы думающие, мыслящие существа, думаем о боге по аналогии с самими собой. Но это не означает, что бог думает так же. Почему все же мы думаем аналогичным образом?
Мы думаем, что так думаем, исходя из постулата, что человек, если он есть разумное существо, является в разуме образом и подобие бога. Ведь он сотворил человека разумным существом, как существом с разумной душой. Поэтому разумная душа человека есть образ духа, который и есть бог.
Человек подобен богу, как творцу, в творении. Только бог творит мир и человека в мысли, а человек мысль творит в мире. Творя в мире, человек творит самого себя, свой мир, а бог творит мир, в котором творит человек. Человек не творит мир, в котором он творит, потому что так творится только образ мира.
Для бога думать - значит быть и давать быть всему миру, включая человека, творить его.
Для человека же мыслить - значит быть в мысли самому, но только мысленным образом, так и миру быть в мысли, но не в самом мире. Мир не только не думает, но он не создаёт, не творит образ себя. Это делает за него человек.
Однако человек её может уравнять мысль и бытие, сделать само бытие. Оно не есть мысль в случае с человеком. Но оно есть в случае с богом, ибо бог думает самим бытие, тем что есть. Для него быть и мыслить - одно и тоже. Поэтому он есть действительная мысль.
Замысел бога и есть человек и мир в боге, в вечности, потому что замысел и есть бытие. Творить в мысли, замысливать и значит быть. Так естественно для бога, но сверхъестественно для человека, ибо человек не творит само бытие, он творит в бытии мысль. Поэтому мысль в качестве бытия для него непостижима; он просто не может так, таким образом думать. Таким образом не может так думать или мыслить любое разумное существо, кроме бога.
Вот эта способность бога творить бытие и в нем мир, как свой в виде царства бога или рая, так и человеческий, в котором есть, живёт человек, делает его непостижимым и немыслимым в том смысле, о котором идёт речь, в смысле мысли в качестве бытия, божественного замысла как акта. Бог немыслим именно в акте, а не в потенции.
Человеку свойственно ошибаться на свой счёт. Он заблуждается. Это в порядке вещей и мыслей. Поэтому даже умные заблуждается, а не только глупые, дураки, кретины и хитрые. Но только не мыслящие, в лице которых является идея, она же истина, то есть, то, что реально, не естественно, а сверхъестественно, значит, сюрреалистично есть. Обыкновенно умные появляются не из глупых, а из других умных или из самих себя. Хитрые появляются из глупых. Быть хитрым - потолок, предел для глупых.
Если идеалисты обожествляют идею или дьявола, то материалисты - материю, как сатанисты. Следует соблюдать меру и не обожествлять ни идею, ни материю. Бог заслуживает не поклонения, а понимания. Но человек вполне не может понять бога и поэтому начинает в него верить и поклоняться ему, сочиняя в своём воображении образ бога, который использует в качестве подставки бога, его подставляет и представляет, в лучшем случае, творит понятие бога, имея идею бога в качестве мысли в своём сознании. Но мысль о боге не есть сам бог, как самое само.
Один мыслящий человек говорил: "многознание уму не научает". Но само знание по понятию, а не по количеству научает, но только в том смысле, что служит для ума, для мысли материалом размышления, тем, о чем можно подумать. Иначе мы будет иметь пустой ум, имеющий себя в виду. Но умом видят в значении ведения, а не его видят, ведает, как мыслят по идее, но не идею имеют в виду, ввиду того, что идею не увидеть, ибо она невидима.
[justify] Тогда что имел
