лагеря были очень нужны, чтобы антинародные реформы его оправдывать и освещать своим духовным и моральным авторитетом.
И В.П.Астафьев, бывший детдомовец и фронтовик, баловень Советской власти, первым оказался в этом холуйском списке, увы. В романе «Прокляты и убиты» он такого про войну и про Сталина нагородил, что тошно и мерзко становится, право-словом, и очень и очень обидно за свихнувшегося Виктора Петровича, прекрасного русского писателя, кудесника слова, но гнилого и продажного человека. В романе он попытался всех убедить задним числом, в угоду победившему Ельцину и его еврейскому окружению, что войну русский народ и не выиграл-то, оказывается, а просто завалил немцев своими трупами. Надо же!!! А когда солдаты поднимались в атаку, пишет автор в нескольких местах, они будто бы и не кричали истошно «За Родину и за Сталина!», а только лишь «За родину!». Сталина же народ будто бы всю войну ненавидел, и носил эту ненависть в себе.
Но только вот откуда подобное было знать бывшему рядовому связисту? - возникает законный вопрос, - который ни разу и в атаку-то не ходил, вероятно, - за спинами боевых товарищей провода разматывал или скручивал. Виктор Петрович, мир праху его, как и его кумир и патрон Солженицын дурачком всю войну прослужил, а потом героя-фронтовика из себя корчил...
Так вот, про перестроечные бредни Астафьева скажем коротко, что настоящие фронтовики про своего Верховного главнокомандующего И.В.Сталина совсем по-другому писали по горячим следам - в высшей степени хвалебное и восторженное! И в качестве убедительного примера хочется привести знаменитое четверостишие К.М.Симонова, написанное в критические дни ноября 1941 года:
«Товарищ Сталин, слышишь ли ты нас?
Ты должен слышать нас, мы это знаем:
Не мать, не сына - в этот грозный час
Тебя мы самым первым вспоминаем!»
Позднее поэт вспоминал по этому поводу:
«То значение, которое имел для нас Сталин в тот момент, когда писались эти стихи, мне не кажется преувеличенным... оно исторически верно».
«Даже специалисты из геббельсовского ведомства видели в Сталине некую “spiritus rector” (“вдохновляющую силу”), стимулирующую патриотический настрой народов СССР. Сам же советский вождь предпочитал использовать для укрепления морального состояния общества пропаганду национально-культурных достижений и ратной славы предков. В ноябре 1941 года он благословил защитников отечества славными именами Александра Невского, Дмитрия Донского, Александра Пушкина, Льва Толстого и других выдающихся представителей “великой русской нации”.
Такая апелляция к патриотизму русских, на чьи плечи легло основное бремя войны, была не только оправдана, но и необходима в то судьбоносное время. Уместно было и учреждение в конце июля 1942 года новых боевых орденов - Суворова, Кутузова и Александра Невского, а потом, в октябре 1943 года, - и ордена Богдана Хмельницкого, символизировавшего единство славянских народов в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками» /Г.В.Костырченко «Тайная политика Сталина. Власть и антисемитизм»/...
Приложение №5 ( Штрихи к биографиям Андропова и Солженицына).
Ю.В.Андропов в Великой Отечественной войне не участвовал вообще, и не имеет в наличии ни одной боевой награды, что в советское время тщательно ото всех скрывалось по вполне понятным причинам. Ещё бы: высший партийный функционер “косил” от войны - нонсенс!
Однако правды не утаишь, как и в мешке шила! Геннадий Николаевич Куприянов (1905-1979 гг.) - первый секретарь ЦК КП(б) Карело-Финской ССР (1940-50 гг.), генерал-майор и член Военного Совета Карельского фронта (1941-44 гг.) так написал уже перед смертью о Юрии Владимировиче, своём подчинённом в те годы:
«Постоянную связь с подпольем и повседневное руководство подпольными райкомами вёл Иван Владимирович Власов. <…> Он несколько раз ставил передо мной вопрос о том, чтобы я послал его на работу в подполье. Когда я категорически отказал (замены не было), он предложил послать на подпольную работу Ю.В.Андропова: Юрий-де молодой, здоровый парень, что ему околачиваться в тылах? В комсомоле республики остались одни девушки-подростки пионерского возраста. А в ЦК комсомола хватит работников и без Андропова - пусть повоюет. И будет очень хорошо, если комсомольский партизанский отряд возглавит секретарь ЦК комсомола.
Но Юрий Владимирович сам не просился послать его на войну, в подполье или партизаны, как настойчиво просились многие работники старше его по возрасту. Больше того, он часто жаловался на больные почки. И вообще на слабое здоровье. Был у него и ещё один довод для отказа отправить его в подполье или в партизанский отряд: в Беломорске у него жила жена, она только что родила ребёнка. А его первая жена, жившая в Ярославле, забрасывала нас письмами с жалобой на то, что он мало помогает их детям, что они голодают и ходят без обуви, оборвались (и мы заставили Юрия Владимировича помогать своим детям от первой жены).
Всё это, вместе взятое, не давало мне морального права применить высшую силу, высшее право послать Ю.В.Андропова в партизаны, руководствуясь партийной дисциплиной. Как-то неудобно было сказать: “Не хочешь ли повоевать?” - если человек прячется за свою номенклатурную бронь, за свою болезнь, за жену и ребёнка». (Из неопубликованной рукописи Г.Н.Куприянова «Партизанская война на Севере»)…
С Солженицыным всё чуть посложнее было: тот худо ли, бедно ли, но воевал, хотя попал на фронт лишь в марте 1943 года, в возрасте 24-х с половиной лет, когда война была уже не та, что два первых самых кровавых и страшных года. Где болтался до этого, хитрец? - непонятно: сведения тут разнятся. С уверенностью можно сказать лишь одно: как и Андропов, Солженицын тоже ловко “косил” от войны, прикрываясь тяжёлым психическим заболеванием. С ним периодически случались психические припадки с детских лет, во время одного из которых он, ученик младших классов, раздробил об парту лоб. Да сильно! И так и ходил до смерти с проломленным лбом - от детского припадка, повторю, а не от фронтового ранения.
На фронте же, куда его всё-таки загребли, он пробыл менее 2-х лет по времени и командовал там батареей звуковой разведки. Сидел глубоко в тылу, понимай, за спинами боевых товарищей, и фашистов в глаза не видел - только слышал про них по звукам пушечных выстрелов. По ним-то, по выстрелам, с помощью спец-приборов он и определял расположение батарей противника. Вот и всё, и вся его “героическая” служба! Там, конечно, тоже могли убить диверсанты как-нибудь - но это, извините, не передовая!
Необременительная у него, припадочного, была война, одним словом, да ещё и сытная вдобавок, если он умудрялся за время боёв без-прерывно строчить рассказы и повести по вечерам и отсылать их пачками в Москву - знакомым литераторам на отзыв. Всё что писал и отсылал в столицу - было дерьмовым и низкосортным, по-видимому, ибо так ничего опубликовано и не было из его военной прозы.
Но потом наш избалованный сладкой военной жизнью Санёк и от литературных дел заскучал: бабу ему захотелось до одури, до чесотки в паху, до поллюций! Взыграло ретивое у мужичка от жирных-то фронтовых харчей и от водки! И он, не долго думая, командирует своего ординарца, одесского еврея Илью Матвеевича Соломина, в Ростов за первой супругой, Натальей Решетовской, наделив сержанта липовыми документами. И сержант действительно едет через несколько фронтов, чтобы исполнить приказ, находит и привозит супругу изголодавшемуся без любви командиру в Восточную Пруссию. И похотливый Исаич с красавицей-Наташенькой около месяца кувыркаются в землянке на глазах молодых солдат - оттягиваются по полной в жарких и страстных объятьях друг друга... А потом оборотистый одессит счастливую и удовлетворённую мадам отвозит назад, домой к маме. И тоже через несколько фронтов и с липовыми документами. Владимир Сергеевич Бушин про этот занимательный эпизод из жизни “пророка” пишет так:
«Одессит Илья Матвеевич Соломин за девять месяцев до этого (да ареста Исаича 9 февраля 1945 года - автор) с блатными документами и с таким же обмундированием поехал в Ростов и доставил Солженицыну в землянку законную жену. В ту пору, в той обстановке такой гешефт разве что только одессит и мог выполнить. И молодая супруга была доставлена и, по её словам, чудесно провела в уютной землянке мужа несколько недель за переписыванием его рассказов, за чтением у камелька «Жизни Матвея Кожемякина» Горького и за другими ещё более увлекательными делами. А Соломин с конца семидесятых годов живёт в США» /В.Бушин «Неизвестный Солженицын», Москва, ЭКСМО-АЛГАРИТМ, 2010, стр. 123/.
И такое-то солженицынское безобразие происходило, напомню, в суровое военное время, когда и за куда более мелкие прегрешения люди головой расплачивались. Но Солженицыну и тут везло: везунчиком наш Исаич родился!
Ну а потом он, страшно богемный белоручка-товарищ, устав от войны и её тягот, и вовсе дезертировал с фронта путём хитрого “самострела”: обозвал в письме другу Н.Виткевичу Верховного Главнокомандующего “паханом”, ну и покритиковал Сталина чуток за якобы неумелые военные действия, за большие потери и за что-то ещё. Разумеется, был арестован за это спецслужбами и отправлен с фронта - внимание! - не в штрафбат и не на “зону”, а… в “шарашку” - в санаторий по сути в то голодное и холодное время, где на столах в столовой (по воспоминаниям Льва Копелева, сидевшего рядом с “пророком”) были хлеб и сахар в неограниченном количестве и в любое время. Рай!
Война для него в феврале 1945 года досрочно и благополучно завершилась фактически: наш будущий “громовержец-правдоруб” и “не по лжи житель” ловко и чисто по-еврейски дезертировал с фронта. Что не мешало ему, однако, до последних дней говорить с пафосом на встречах с журналистами и читателями: ему ли, дескать, не знать, что такое война, “боевому” и “героическому” офицеру!!!...
Приложение №6 Олег Царёв: «Будущее мира - за социализмом!»
«Восточная Германия, Латвия, Украина, Молдавия, Россия.
Во всех бывших союзных республиках и странах восточного блока, включая Россию, прошли, а в большинстве из них и сейчас на государственном уровне проводится компания по дискредитации советского прошлого. Но, несмотря на это, все соцопросы показывают, что подавляющее большинство населения, особенно это касается тех, кто видел советское время своими глазами, голосует за возврат Советского Союза.
Согласитесь, с этим не считаться нельзя. От этого можно было бы отмахнуться, если бы можно было по существу что-нибудь противопоставить. Например, какие-то особые сегодняшние успехи хоть в чём-то.
Медицина, наука, культура? Может, экономика? За последние двадцать лет республики с трудом достигли уровня ВВП времён распада Советского Союза. Многие республики, такие, как Украина, Молдавия, имеют сейчас ВВП на уровне ниже 50% от советского периода. Примечательно, что первой справилась с последствиями перестройки и преодолела планку до-перестроечного ВВП Белоруссия. Страна, в которой сохранилось хоть какое-то подобие планового хозяйства.
Когда Советскому Союзу навязывали капитализм, только единицы понимали, что нам демонстрируют
