знать о нём больше. Где его родители? Кто они? – Мария Лоу прятала панику в голосе, но все уже не первый год её знали и чувствовали, что вот сейчас в Лоу рождается испуг.
–Поступим проще! – Сиире призвал к миру и тишине, обрывая начавшийся шум и перебранку, – он смертный, так? если смертный прознал некоторые вампирские ловушки, это его дело, в любом случае, тайна эта далеко не уйдет. Кто всерьёз будет верить в вампиров. Верно говорю?
–Что вы предлагаете, принц? – с непередаваемой иронией спросил герцог Гриморрэ и Цепеш снова улыбнулся протии воли – ему отчаянно не хватало поддержки герцога, его дружбы.
–Я предлагаю назначить посла от вампиров. Того, кто встретиться с этим господинчиком и посмотрит, из чего тот скроен. Посмотрит и доложит. Чего мы будем гадать и прикидывать, если у нас кроме страха Зенуним и смутной биографии ничего нет?
–Прошу вас, не упрекайте Зенуним за страх! – возмутилась Мария Лоу, но её заступничество носило унижающий, едкий характер. Зенуним не могла ей пока ответить – упрёк был справедлив.
–Кто пойдёт? – спросил Сиире, – кого назначим?
Молчание было едким. Идти кому-то из членов Совета? Не мелковато? Не много ли чести для какого-то слуги креста?
–Я пошлю своего, – вздохнул принц Сиире, – никто не против? Нет?
Пришли к единогласию. Да, так всегда проще – пусть кто-то сходит и прояснит ситуацию. А Бертран вампир немолодой, уже повидавший разных чудес, если что, он и разберётся с этим смертным.
Пусть идёт Бертран!
***
–Редко люди так хотят меня видеть, что приходят в ночи, – Томас приветствовал ночного гостья с холодной улыбкой. По нему, впрочем, нельзя было даже предположить, что он устал или ложился спать или вообще был поднят с постели. Его костюм был также чёрен и чист, как и утром, волосы лежали аккуратно, и не было в его лице никакой помятости, беспощадно наносимой днём. Всё, что Томас Авила сделал при появлении нового гостя, и единственное, что могло служить каким-то знаком о прерванном отдыхе – отставил в сторону кубок с вином.
–Простите за беспокойство, – извинился Бертран, склоняясь перед слугой креста в почтительном поклоне, который сам принимал за крестьянское приветствие.
Он одновременно оглядел и комнату, в которую его привели, и самого владельца её – ему нужно было сделать как можно больше выводов, напрямую, с глазу на глаз поговорит со странным человеком, который легко победил вампиршу.
–Проходите, – предложил Томас, и даже пододвинул сам стул к Бертрану, но на этом его радушие кончилось, так как вина или даже воды Томас предлагать не стал.
Бертран уселся, продолжая играть свою роль. Он был крестьянином и держал это в голове. Его привёл сюда «испуг» – тщательно продуманная история, сотворённая членами Совета. Бертран должен был рассказать о том, что в его деревне, что выше по реке, завелась колдунья, которая, возможно травит скот. Прикрытие, конечно, слабое, но оно было рассчитано на человека фанатичного и этим можно было объяснить приход Бертрана именно ночью – всё-таки в свете дня вампиры могут себя случайно выдать и Томас может оказаться внимательным.
–Так что вас привело, господин?..– спросил Томас, в свою очередь оглядев простую крестьянскую одежду своего гостя.
–Я Бертран, – тут лгать смысла не было. Имя еще не определяет принадлежность к вампирской сути. – Я живу в деревне, что вверх по реке.
–Так, ну и? – Томас не оставил без внимания ни манеру Бертрана сесть на стул, ни скрещенные его ноги, ни руки…
«Таких рук не может быть у крестьянина!» – подумалось Томасу, и он сразу всё понял. Теперь был его черёд играть.
–У нас в деревне происходит что-то странное! – горячо заверил Бертран, не подозревая о том, что его уже разоблачили, в отличие от самого Бертрана, Томас справлялся со своими задачами. – Мне кажется, в моей деревне есть ведьма!
–Ведьма? – переспросил Томас и холодная, ни разу не сделавшая его лицо приятнее улыбка разорвала его тонкие губы.
–Ведьма! Там женщина…я видел у неё в доме травы. Она бормочет что-то. Почти всегда бормочет. И животные…у нас умерло три свиньи, а ещё…
Бертран вдохновенно лгал, и Томасу пришлось призвать на помощь всю силу воли, чтобы не расхохотаться ему в лицо. Деревню вверх по реке он знал. Вампиры, пославшие Бертрана, конечно, тоже. Но они навещали её редко, а Томас был буквально накануне. Он чувствовал местную атмосферу, ничего не слышал ни о каких свиньях, о ведьмах и вообще не встречал никого, кто был бы напуган какой-либо ведьмой больше, чем приходом слуг креста.
«Руки свинопаса!» – со смешком подумал Томас, ещё раз оглядев тонкие пальцы и чистые, нетронутые грязью хлева и тяжёлым трудом руки своего гостя. – «Даже обидно, хоть бы постарались немного!»
Но Бертран продолжал лгать, он подбирался к нужному ему вопросу:
–Ведь вы, говорят, сразу всю нечисть чуете? Что дана вам сила небесная врагов видеть…
–Кто говорит? – спросил Томас и приложился к отставленному несколько минут назад вину. Церемониться смысла не было. Того, кто пришёл к нему, вино не интересовало. Как и самого Томаса когда-то, когда он предпочитал пить кровь.
Кровь и только кровь.
Это было давно. С тех пор утекло в Ничто много крови.
–Ну…люди.
Бертран потерялся от вопроса. А может сыграл растерянность? Томасу хотелось, чтобы лучше он сыграл, а то выходило слишком обидно – как же они не ценили свою же дурочку, раз не оценили настолько его силы?
Ей-богу, он начинал уже думать, что даже вампирам была выгодна гибель этой блаженки!
–Скажите, Бертран, а вы сами когда-нибудь были связаны с чем-то мистическим или магическим? – присутствие ночного гостя Томаса больше не забавило, у него резко испортилось настроение.
–А? я? никогда! – пылко отозвался Бертран. – Я никогда не связан был ничем с тьмой!
С тьмой, вот именно, с тьмой. Любой служитель креста или Святого Престола знает, что «с тьмой» – именно так, могут солгать лишь те, кто с нею связан. Человек чистый скажет «со злом» или «с дьяволом». Но во тьме нет дьявола, и слуги тьмы это явно знают, а потому и отрекаясь от неё, сами себя выдают.
–Может, ты ещё и по всем канонам живешь? К обедне ходишь, жертвуешь?.. – теперь Томас откровенно издевался и Бертран что-то почувствовал.
Но списал на панику и ответил с возмущением:
–Конечно, а как же! хожу! И посты соблюдаю, и жену в строгости к постам держу, и детишек… так вот, говорят, что вы…
–А осени себя знамением, – предложил тихо Томас и жадно впился взглядом в лицо ночного гостя, вызвав в нём усиление смущения.
Одно дело слова, другое дело – ледяной, беспощадный взгляд.
–З…зачем это? – ещё один признак тьмы. Что стоит выступлений простое действие, которое должно быть заученным, судя по предпоследним фразам?
–А покажи как делаешь, – усмехнулся Томас. – Я делаю это вот так.
Он легко осенил себя крестным знамением, при этом глаза его не только не отвели своей беспощадности от лица Бертрана, но даже не моргнули.
–Да я сам люблю, в одиночестве, как приходишь один…
Бертран пытался выкручиваться. Неладное ширилось в его ощущениях, он понимал, что кажется увязает, но не мог понять в чём? Перед ним был всего лишь человек, который не спал в этот поздний час и был собран, точно вовсе не нуждался в отдыхе.
–Покажи! – легко, точно веса в нём не было вовсе, не было никакой тяжести в его теле, Томас поднялся со своего места. Бертран поднялся следом, понимая, что схватки ему не избежать. Вернее – не избежать ему убийства.
–Это радикальный, но метод, – сказал принц Сиире, отправляя Бертрана на встречу с Томасом. – Если не будет выхода, то убей его и закроем этот вопрос, всё равно перед Святым Престолом отвечать.
И это было тоже единогласно.
Но они не знали, они были слишком самонадеянны, чтобы перестраховаться и всерьёз принять страх Зенуним. А он возник не просто так. он был обоснован. Но они этого не поняли, они слишком высоко залезли и отдалились от людей, и теперь Бертран, не понимая происходящего, мог видеть как полыхнули красные огоньки в глазах Томаса.
Не людские огоньки, не вспышки бешенства и триумфа, присущие фанатику, а вампирские.
–Вы-ы…ты…– у Бертрана пропала всякая уверенность и связанность слов, зато сработал инстинкт и он выставил перед собою щитовую вампирскую защиту.
Но Томас смял её как лист бумаги, даже не посчитавшись с этой попыткой, а в следующее мгновение настиг уже и самого Бертрана. Завязалась короткая, но безобразная драка, в которой людское зрение не могло бы ничего разглядеть – только мельтешение рук и ног, да ещё клочки чего-то чёрного, тягучего – это Бертран пытался обернуться летучей мышью и поспешить с докладом в Совет, но Томас не дал ему такой возможности и подрал его в клочья.
Но вскоре всё было кончено.
–Элмар, подай мне коробку! – приказал Томас, поднимаясь с пола. Тело вампира Бертрана ещё дергалось у его ног, но безнадёжно распадалось, сожжённое прикосновение перстня Томаса – этот перстень он сам освящал в Священном Пламени Святого Престола, удивительно ли, что на такое оружие Бертран не рассчитывал?
Тело рассыпалось, но это не устраивало Томаса. Элмар чего-то медлил и никак не шёл, смертный, что с него взять? И надо было действовать самому. И тогда Томас, призвав на помощь вампирскую силу, рванул голову от тела.
Голова Бертрана распахнула глаза, глядя на своего убийцу и посмертного мучителя, но не смогла ничего сделать – мгновение и она уже отделилась от тела с уродливым хлюпающим звуком.
Тело рассыпалось. Голова, оторванная от прочей плоти, уцелела.
На это Томас и надеялся. Потому и торопился.
–Я зде-е…о? – у Элмара пропал дар речи, когда он увидел царящий беспорядок на полу – гору праха, пыли и чего-то смрадно-серого, а ещё голову в руках того, кто безнаказанно давал Элмару издеваться и мучит людей.
–Подай коробку! – велел Томас и Элмар покорился, не задавая, как и следует хорошему слуге, лишних вопросов.
Томас опустил голову, всё ещё моргающую и хлопающую глазами в коробку, закрыл её крышкой и велел:
–Передай в почтовую лавку. Разумеется, говорить о том, что в ней, не надо.
–Куда отправить? – деловито осведомился Элмар, привыкший к разного рода поручениям.
Томас кивнул, признавая правоту прислужника, и торопливо вывел на чистом листе нужные строки. Это послание не только к Владу Цепешу, не к его людям, которые знают, что служат не-человеку, но и ко всем вампирам.
Томас идёт по их следу. Томас найдёт каждого.
–Ловко вы! – Элмар позволил себе восхищение. – Я бы так не смог.
–Тебе и не надо, – Томас взял так и недопитый пока кубок. Вино приятно горячило его нвавечно мёртвую проклятую плот. – Элмар, нельзя ли кого-нибудь прислать, чтобы убрать этот беспорядок?
Элмар закивал, что, мол, можно, проблемы нет.
–Отлично, – Томас отставил пустой кубок в сторону, – тогда я иду спать, а ты займись. Завтра будет тяжелый день.
И он пошёл прочь, совершенно не нуждаясь во сне и отдыхе, но неизменно привязанный к этим людским привычкам.
Глава 18. Закрывайте на ночь двери!
–Эва! Ну где ты? – Регине хотелось просто сесть и зарыдать от усталости. С тех пор как скончался её муж, оставив её вдовой с двумя детьми, у неё не было ни одного светлого дня. Урожай гиб, в доме завелись крысы, потом пошли плесенью углы, весною чуть не умер Морко. Но если
