электровеник, ещё тогда жаждал необыкновенных знаний. Женщина уверяла, что он там и разговаривал и чуть ли не песни пел, на иврите, разумеется. Маршировать и летать только места маловато было, даже плавать, разве что на короткие. А когда перекусывал сам себе пуповину, экстракорпорально вырождаясь на свет, то, презрительно щурясь на него, ухмыльнулся своими мокрыми дельфиньими губами, отзиговал отмокшей в околоплодных шельфовых водах дряблой ручкой, всмотрелся в окружающий персонал и произнёс знаменитую сократовскую фразу: «Исследуем!..». Даже сколковцы вокруг все сразу попадали, потому что никто не захотел быть у него первым. Впрочем, и вторым-десятым тоже. Кое-кто впрочем, не выдержал и тоже отзиговал. Мало ли.
Первоначально появившийся спиногрызик внешне ещё был как малыш. Тихий, как котёнок, глазки, правда, непомерные, да иногда в пробном режиме подвсплывал в кроватке, но тоже пока вполне незаметно для посторонних глаз. Потом вдруг принялся расти поистине с сумасшедшей скоростью. Как в сказке, не по дням, а по часам - буквально именно так. И новый для себя мир исследовал в нарастающем темпе. Характер детёныша изменялся до такой степени радикально, что в его присутствии становилось неуютно даже видавшим виды следственным и акушерским работникам. Мучительно хотелось отдать честь и промаршировать куда-нибудь подальше. Да и с соской имелась очевидная проблема. Учёные категорически настояли на том, чтобы этот странный вспомогательный агрегат находился при нём неотлучно, как бы он ни выплёвывал основной связующий гаджет. Через неё, через якобы соску они хоть как-то ещё могли контролировать его поведение, да и самого отслеживать. Чем они этот агрегат в виде соски намазали, может генно-модифицированной валерьянкой или какой-нибудь другой приманкой для инопланетян, до конца никому не известно. Однако сверх-человеческий котёнок со студёными глазками и часа не мог прожить без такой сосочки. Знай себе наяривал её во рту, впитывая руководящие гормоны, а также мудрые излучения от кураторов и опекунов в погонах. А если и выплёвывал когда потом тот гаджет, то сам же зачастую и подбирал, быстро восстанавливая локацию и соответственно диспозицию.
В то же время маленький супер-клоник мог подчиняться и своему непосредственному временному поводырю, можно сказать, опекуну, будущему напарнику. Вот поэтому-то поводить зверушку слегка по внешнему периметру быстро расширяющего мирка с самого начала и доверили Шахову. А он решил это использовать в своих корыстных, служебных целях. Сразу подгрузил оперативным заданием по зависшему для себя делу на Ближней даче в некотором южном регионе. Предложил план начальству, оно сказало «Добре» - и понеслось, а также завертелось. В разрабатываемом следствием регионе провели основательную подготовительную работу. Подложили стремительно взрослеющего клоника другой бомжихе, которая решила вернуться за своим младенцем в приют, не зная, что тот успешно помер, даже мамки не повидав. Дальше всё пошло более или менее сносно. Надо было только находиться поблизости от опасно и стремительно набухающей шаровой молнии. Да изредка поправлять иногда довольно лихо борзеющего младенца, спускать правильные команды, посылать правильно направляющие излучения.
Иногда инфернальный карапуз вытворял нечто вообще непостижимое, наводя ужас на окружающих. Но это было уже ожидаемо. Ведь даже нормальные человеческие дети иногда выглядят дьяволятами, так что же тогда ожидать от сверх-человеческого их варианта, начитавшегося туземных «New York science journal», а также «Völkischer Beobachter»?! Понятно теперь почему сигнальный экземпляр оного теперь потрясал не только видавших виды учёных кромешников и военных, но даже и тёртых-перетёртых бомжей, последней части человечества.
Как же сам Шахов попал в подвал к бомжам, да ещё с настолько нестабильным клоником и его новой весьма специфической мамкой?! Служба-с! Перспективный следкомовец на самом деле продвигался по следам фирмы-дилера некоего Городецкого. Она крышевала фирму-лабораторию этого Городецкого, а на самом деле принадлежала совсем-совсем другому холдингу, ещё более отмороженному. Эта глубоко законспирированная контора и подписывалась вывести, а потом и сдать в эксплуатацию определённый конечный продукт, который очень и очень интересовал клинически бдительный Следственный комитет. То есть, Городецкий фактически оказался сам себе и заказчик и исполнитель и промоутер. Во всяком случае, в глазах Следкома. Так или иначе, становилось ясно, что в любой ипостаси за ним стояли очень мощные силы, которые и сделали всё это предприятие возможным и таким занимательным.
Разобрать всё это кубло Шахов намеревался в скором времени, притом с непременным участием самого своего потрясающего напарничка, причём по самой полной форме и в непосредственном виде.
Естественно, что вскоре комитетский следователь по особо важным делам с помощью своего непрерывно подсаживаемого к Городецкому клона вышел на его совместное с кураторами сомнительное предприятие в области внезапной от-винта-благотворительности. Очень скоро стало ясно, что именно так Савва с кураторами и спонсорами из ещё одной фирмы «Таун электроникс», под патронажем самого губернатора, ни сном ни духом ни о чём таком как будто не ведающего, - учредил, сформировал и запустил в работу подопытный человеко-виварий для реализации своего необычайно преступного замысла. Первый в мире социально-производственный стенд кластерогенеза, то есть, сверхчеловекосинтеза, был размещён в шикарном полуподвале недавно сданного в эксплуатацию жилого дома, а над ним, на двух последних этажах, включая пентхаус, Городецкий арендовал офис с подсобками под уникальную научно-производственную лабораторию. Ещё до подселения в экспериментальный бомжатник первых подопытных бичей, Городецкий закоммутировал все свои исследовательские и экспериментальные сети на этот полуподвал, вывел туда датчики и камеры слежения, приборы контроля и диагностики, микшеры, сенсоры компьютерной диагностики, средства аудиовизуального воздействия, устройства многоканального мониторинга начинающегося процесса и многое-многое другое. Этим фактически подготовительный этап кластерогенеза и ограничился.
Репрезентативной выборки исходного биологического материала фактически не было, ни с той, ни с другой стороны. В этом состоял первый и самый главный прокол самодеятельного гения отечественного кластерогенеза. Брал себе пациентов на глазок. Как на базаре цыплят. Естественно потому и прогорел впоследствии. Впрочем, и далее распутывать всё это дело оставалось для следователя Шахова не менее увлекательно. Со временем становилось уже больше делом техники - внедриться на производственный полигон при лаборатории Городецкого, да ещё на пару с таким пробойным агентом как осатанело растущий биоклон, уже прочитавший до корки и последнюю годовую подписку «New York science journal».
Особенно важно было - там, на месте, непосредственно, вживую отрабатывать взаимодействие с контингентом подопытных человеческих экземпляров. Прежде всего, обеспечивать тылы и фланги в полную силу начавшего действовать мальчонки Нео. Наводить сверхчеловечка а может и сверх-шимпанзёнка поочередно на каждого вероятного исполнителя ошеломительной акции сверх-селекции тестовой изолированной группы пациентов. Иногда подопытные экземпляры двуногих буквально метались перед мерцающим взглядом его «фёлькише-беохбахтерских» глаз, словно заполошные петушки в курятнике перед ворвавшейся лисой Патрикеевной.
В пакет «Всё включено» для обитателей полуподвала входило ещё одно страшное обременение. Вдобавок им приходилось испытывать на себе все средства нейро-психологического воздействия со стороны гениального злодея Саввы - от сильнейших психотропов и аудиовизуальных петель до пассивирующего излучения и особого сорта денатурата с необходимо убойными добавками, разумеется, синего чернильного цвета. Да ещё всё это применялось без особых средств индивидуальной защиты. Какой ещё агент в состоянии вынести всё такое?! Только молодой, сильный, физически и психологически устойчивый. Или уже прошедший все круги ада товарищ бомж, которого теперь ничем не удивишь и не проймёшь наверное тоже.
Продвинутая профессура Сколково была связана не только с Большим бизнесом, но, как ей было положено, и со спецслужбами, фактически всегда являясь их опосредованной резидентурой. Создав уникальнейший ментальный биоклон для первого его прогона, соответственно нестандартной апробации (какие уж тут могли быть стандарты?!), она одновременно надеялась выйти на своих предполагаемых конкурентов. Даже, если повезёт, дискредитировать, а то и уничтожить создаваемого недружественного клона.
Так вот и случилось, что биоклон вышел на охоту за ещё не родившимся НЛП-клоном Саввы Городецкого. В результате так и не дал ему по-настоящему родиться, во всяком случае в полностью законченной форме, то есть, образе и подобии.
В результате вышло так, что через определённое время на поле невидимого сражения за право первому создать сверхчеловека действовали вовсе не они, не пробные изделия и даже не их оскоплённые аватары. Вместо необходимой ударной продукции в театре военных действий двигались и вступали в боевое соприкосновение словно бы человекороботы, очень похожие на живых людей, но всё-таки лишь самопрограммируемые антропоморфные куклы. Одна уже готовая, другая - ещё только формируемая. Третья сидела на трассе, словно паучиха в засаде, шевелила мандибулами в чулочках. За их спинами схватились могучие дяди кукловоды.
По итогам битвы клонов и их ревнивых кураторов учёный супер-злодей Савва Городецкий несколько разочаровался в своём детище, НЛП-клоне, фактически не устоявшем супротив биоклона. К тому же, по слухам, ему очень досадил ещё один клон, скорее всего силиконовый, в обличье обворожительной нимфетки, очень и очень похожей на живую куклу Барби, той самой юной ведьмы с трассы, с мандибулами. Происхождение настолько непонятного существа до сих пор не вполне ясно и не укладывалось ни в одну учёную или даже следовательскую голову. По одним данным - этот клон тоже был сколковской продукцией, посланной на подмогу первому агенту, его так сказать, напарник или напарница. Может просто сестрица Алёнушка нашла во вражеском стане дорогого братца козлёночка, ещё не успевшего полностью переформатироваться. Вдвоём они заставили неприятеля испить весь чудодейственный озверин из экспериментального корытца. Да и повернуть вспять ход истории.
По другим данным это Арнольд Шварценеггер, даже находясь на глубокой сенильной пенсии, хоть и с опозданием, но сдержал-таки обещание, данное прошлому русскому президенту, который, поговаривают, давно умер от пьянства, а в эфир выходит из холодильника. В результате Силиконовая Долина из подвластной Терминатору Калифорнии всё-таки оказала подшефному русскому Сколково, специально выпавшему для этого из-под всех санкций, вот такую помощь из заокеанской метрополии. Подогнала её в виде опытного экземпляра силиконового робота
