Ей ответил Арман Вильбуа:
- Доминик уже сделал.
Видя непонимающий взгляд супруги, пояснил:
- Лучше всего ждать.
- Совсем ничего не делая?!
- Мы делаем то, что нужно, ничего не делая. Просто ждём. Большего сделать мы не в силах. Франк – в своей стихии. Будем надеяться на него. На его силы и сообразительность.
Доминик продолжил:
- Когда я осознал, что Франка в камере нет, то у меня страшно ёкнуло сердце. Дверца выхода приоткрыта, показывая, что её открывали, а закрыть не смогли. Понятно, по какой причине: он случайно оказался за ней санаружи и вернуться не смог. Я сразу же вспомнил рассказы Франка, как он плыл за давно прошедшим кораблём по его следу. Что-то остаётся в воде такого, что он улавливает, чувствует его... Ещё я видел, как он опускался в воду и по её вкусу или ещё по каким-то признакам отыскал тот остров, где глубоко под водой находился затонувший легион. Мы тогда достали с него золото и привезли на наш остров.
- Страшно от мысли, что он один в океане, совсем один, - Луиза едва удерживала слёзы. Анжелика плакала, не стесняясь этого.
- Франк в море почти как дома, - напомнил Арман Вильбуа. - Будем надеяться на лучшее. Давайте помолимся за него. В такой ситуации мы можем оказать ему только молитвенную поддержку...
Несколько раз Доминик выходил на палубу. Корабль дрейфовал, пологие волны немного покачивали шхуну. Крик реющих в небесах чаек резал слух и душу Доминика. Он не мог выбросить из мыслей Франка: где он, как далеко?..
Подходил капитан, похоже, ждавший объяснений, но Доминик молчал, не зная: открыть ему правду или нет? Обдумывал всё, ни к какому решению не приходил и удалялся молча вниз.
Сначала заглядывал в каюту Ихтиандру, а затем и в камеру-шлюз. Там никого не было. Он серел лицом и возвращался в каюту. Бросался на койку и лежал на ней, представлял себе плывущего в толще океана Ихтиандра, и ему становилось не по себе. Порой его тянуло бежать на палубу и приказать взять обратный курс, с немалым трудом сдерживал себя.
Так час проходил за часом.
К Доминику пришёл Арман Вильбуа. Тот горел от нетерпения.
- Доминик, я только что посмотрел эту камеру-шлюз и каюту Франка. Они по-прежнему пусты. Нужно объяснить ситуацию капитану. Давай посоветуемся с ним. Может быть, он посоветует что-то дельное. Он человек опытный, бывалый. И умный.
Доминик вспомнил пронзительный взгляд Тома Бредли, словно проникающий в самую душу, и согласился:
- Да, он очень умный человек. И о чём-то догадывается. Только тактично молчит.
- О чём он может догадываться?
- Не знаю, но что-то он подметил. Это совершенно точно.
- Ладно, идём к нему.
Шли медленно. Заглянули в пустую каюту Ихтиандра. Направились к камере-шлюзу:
- Глянем в последний раз.
В ней никого не было, по-прежнему болталась около дна незакрытая дверца выхода.
Отец с сыном переглянулись: им было всё ясно, Ихтиандр безнадёжно отстал и потерялся в океане.
Со вздохом Доминик опустил крышку, чуть помедлил и принялся его закрывать.
Тут раздался стук в неё снизу.
С радостным криком сильным рывком поднял створку и... увидел Ихтиандра.
- Франк! - закричал Доминик, помогая выбраться наружу усталому юноше.
Арман Вильбуа с донельзя радостным лицом протянул ему руку, не обращая внимание на то, что льющаяся вода портит его безукоризненный костюм.
Тут же проводили его в каюту, где Ихтиандр переоделся и рассказал о том, что произошло...
Он много времени проводил в камере-шлюзе. Она напоминала ему тот бак в аргентинской тюрьме, в которой он провёл многие месяцы. Только здесь вода была намного лучше, хотя быстро теряла кислород, потому он стал приоткрывать дверцу для её освежения.
Доминик подумал: «Так обычные люди в своих квартирах открывают форточку...»
На этот раз он задремал, пробыл дольше обычного. Проснулся от нарастающего удушья. Понял, что это следствие нахождения в несвежей воде, открыл дверцу внизу, но этого ему показалось недостаточным. Тогда выбрался наружу и повис почти под днищем корабля, удерживаясь за край руками. Тогда протекающая морская вода предельно насыщала через жабры его организм.
Руки немного устали, он принялся перехватывать их, стараясь найти более удобную позицию, но тут его буквально ударила мягкая масса и смела прочь в океан. Это была огромная медуза, случайно угодившая в него.
Ихтиандр быстро освободился от неё, обмылся и поднялся к поверхности. Шхуна быстро уходила от него в даль. Понял, что вернуться на неё не сможет. Ему только оставалось плыть вслед.
- Как вы смогли найти нас? - не удержал своего удивления Арман Вильбуа.
- Поначалу я видел корабль, а потом поплыл по его следу. В воде он сохраняется очень долго. Удивительно, что вы этого не видите. – Ихтиандр тактично умолчал, что ощущал в воде привкус разного рода отбросов и – что было особо неприятно – стока гальюнов. Правда, совсем слабые, потому он брезгливо плыл чуть в стороне от кильватерного следа.
- Хорошо, что вы обладаете подобными чувствами и нашли нас, - обнял юношу океанограф.
Затем перевёл взгляд на сына и показал взглядом наверх. Тот понял знак. Поспешил на палубу, удерживая себя от бега, и отдал приказ капитану продолжать путь. Тот на секунду задержал взгляд на Доминике, но никаких вопросов задавать не стал, только повернул голову в сторону матросов и прокричал:
- Поднять паруса!..
Матросы тут же исполнили команду, и шхуна снова помчалась под всеми парусами, кроме двух марселей и трепыхавшегося кливера.
Доминик вспомнил о матери и сестре и чуть ли не бегом направился к ним. Ворвался в каюту, даже не постучав. Тут же спохватился, принялся извиняться. По его сияющему лицу женщины всё поняли и хором закричали:
- Он вернулся?!
Доминик закивал головой:
- Да, да!
- Давно?
- Только что. С ним сейчас отец. Я ушёл на палубу, велел Тому плыть дальше. А затем зашёл к вам.
- С ним ничего не случилось?
- Нет. Он даже и не устал... Во всяком случае, внешне это не заметно. Франк Фонтэйн – «Свободный поток» в океане. Вода – его дом. Это люди в ней лишь гости.
- Он пропустил обед, - вспомнила Луиза. - Я скажу коку, чтобы он сервировал стол ему...
- Не стоит делать это, - остановил мать Доменик, - лучше не усиливать подозрения в отношении Франка. Мы все должны молчать о его... пропаже-отлучке. Пока никто, кроме нас, об этом не знает. И не должен узнать. А насчёт еды я поинтересуюсь у Франка, он мог перекусить какой-то рыбой в океане, он легко ловит её, когда захочет. Но могу сам взять что-нибудь на камбузе, будто для себя, и занесу ему. В любом случае от голода он не умрёт. Даю вам слово. И ужин совсем близко.
Доменик покачал головой и со вздохом заявил:
- А ведь это мы виноваты… вернее, в первую очередь я! – видя непонимающие лица, пояснил: - Франк не может долго обходиться без воды, нужно было установить в комнате ванну или хотя бы душ. Ведь можно же было это сделать, но не сделали. Увы, увы. Как только появится возможность, так сразу решим эту проблему. Это я не забуду, буду держать в голове…
В общем зале, когда в нём оказались все те, кто обычно собирался в нём на ужин, Ихтиандр извинился, что проспал обед: мол, потому и не явился на него. Он очень не хотел говорить неправду, но Доминик убедил его, что Том Бредли должен это услышать от него самого. Потому выдавил из себя кривые слова, смущённо отводя глаза.
Доминик бодрячески заметил:
- Со всяким так может быть. Я однажды проспал не только обед, но и ужин, а потом всю ночь маялся от голода, дожидаясь завтрака...
Том Бредли всё выслушал с непроницаемым лицом, и было невозможно понять, верит он или нет...
Глава 18. «Мост Рамы»
После чрезвычайно живописного острова Бали с его первозданными видами, тропическими лесами, впечатляющими вулканами Кинтамини, Гунунг-Батур и Гунунг-Агунг, древними храмами, прекрасными пляжами «Властелин морей» стал постепенно поворачивать всё более на север, продвигаясь вдоль берегов Суматры, но не приближаясь к ним. Впереди была Индия - Страна чудес.
Доминик всё больше времени проводил вместе с Томом Бредли, помогал ему и попутно осваивал морские премудрости.
Родители и сестра стали подшучивать над ним, что он хочет стать капитаном. Было видно, что ему эти шутки льстили, рвение его усиливалось. Том Бредли всё чаще хвалил его.
Матрос Мани Ратнам заслужил такое уважение своими профессиональными и человеческими качествами, что Арман Вильбуа многократно беседовал с ним о тех морях и океанах, где он бывал. Подолгу выспрашивал тамильца, тот отвечал очень обстоятельно и со знанием дела. Океанограф узнал, что Мани Ратнам был родом из приморского селения вблизи городка Нагаппаттинам в штате Тамилнад, расположенного на юге восточного побережья Индии.
Океанограф потом рассказывал самое интересное Луизе, Доминику, Анжелике и Ихтиандру.
…Тамилы живут преимущественно на юго-востоке полуострова Индостан, в штате Тамилнад, но также в иных штатах и на Цейлоне. Занимаются преимущественно пашенным земледелием, выращивают рис, просо, чай, хлопок, масличные культуры. Среди них много искусных мастеров, которые умеют выделывать шёлковые, набивные, парчовые, расписные ткани, обрабатывать медь или бронзу, изготавливать ювелирные изделия, художественную посуду, декоративную скульптуру и многое иное.
Этот народ придерживается кастового устройства общества. Большая их часть шиваисты, но имеются также мусульмане и христиане, в той или иной степени развит культ местных богов и особенно богинь. Согласно тамильским легендам, предки тамилов пришли с мифического континента Лемурия, который некогда существовал в Индийском океане миллионы лет назад. О нём говорили и писали британский биолог Филип Латли Склейтер, русская путешественница и теософ Елена Петровна Блаватская. По мнению последней, лемурийцы – представители третьей расы, когда-то обитавшей на планете. Общались они между собой при помощи телепатии, но постепенно утратили свои навыки. От лемурийцев произошли атланты. Нынешние Австралия, острова Цейлон и Мадагаскар являются остатками огромной Лемурии.
Тамильцы преимущественно вегетарианцы, их основная еда - рис, рисовая каша (понгаль), тушёные блюда из бобовых, овощей и зелени, расам (горячий настой пряностей с добавлением томатов и лука), варёные мучные изделия из рисовой или гороховой муки: хрустящие лепешки папад, тонкие рисовые лепёшки доса, те же лепёшки с начинками и приправами самбар и чатни, рисовые колобки на пару идли и уттапам, похлёбки из бобов и овощей, простокваша (тайир), арахисовое и кунжутное масло, острые приправы (карри, самбар, расам), зелень, фрукты. Еду выкладывают на банановые листья, которые им заменяют тарелки.
- Интересную деталь мне сообщил Мани Ратнам, - поведал Арман Вильбуа, - оказывается, непременный атрибут в зажиточных семьях тамильцев - качели в гостиной. Вот так! Наверное, этому особенно рады дети.
Океанограф проникся таким доверием к Мани Ратнаму, что с общего согласия, пообещал тамильцу довезти до его родных мест, о которых он рассказывал особенно красочно, посмотреть их, а также
