родителями и сестрой своим талантом «педагога», как он шутливо говорил. Искренне поздравил Ихтиандра, когда тот впервые в борьбе уложил его на спину. Потом они сравнялись и в кулачном бое: Доминик был более силён и опытен, но Ихтиандр превосходил его ловкостью, быстротой и находчивостью. Немного они позанимались фехтованием на саблях, которые забрали со шлюпа пиратов.
В море Ихтиандр теперь уходил через подземные ходы и озерцо, приучая себя не забывать подняться по лестнице и осмотреть местность перед домом. Так советовал ему делать Арман Вильбуа, чтобы сие стало привычкой, ведь беды приходят неожиданно, нужно быть постоянно начеку. Внизу колодца находилась кирка, он ею попутно расширял проход, как бы «убегая» от поднявшейся мути к морю. В этом месте кирку бросал, а позже при возвращении в дом, прихватывал её с собой. Острые выступы обламывал или сглаживал киркой или своим кинжалом.
В результате на всём протяжении ходы оказались достаточно просторными, а стены их гладкими. Надобность в кирке отпала.
Просто плавать в море наскучивало, как и игры с Лидингом. Ихтиандр взял за правило добывать жемчуг из устриц и обычно приносил их горстку Вильбуа. Его удивляла их реакция на это: те стеснялись брать жемчуг, разве что с оговорками, что будут тратить на всех, в том числе - и на Ихтиандра. Он с трудом осознавал, что не имеющий для него никакого значения жемчуг очень ценится людьми. Вспоминал, что его можно продать, а на деньги получить очень многое, им необходимое.
Ещё Ихтиандр часто приносил рыбу. Её не только хватало на всех, но и остатки доставались поросятам и курам с петухом, отчего те быстро набирали вес.
Луиза сказала, что они стали лучше выглядеть и начали чаще нестись. Варила их или жарила из яиц яичницу. Поначалу и то, и другое не очень понравилось Ихтиандру, но потом он привык к курятине, яйцам и уже от них не отказывался.
Однажды к Ихтиандру в его дом пришёл Арман Вильбуа. Юноша только что вернулся из моря и переодевшись в сухое бельё, отдыхал на кровати, рассматривая камушки, которые нашёл по пути сюда на затонувшем галеоне. Они до того находились в мешке, а сегодня он вспомнил о них, достал и любовался переливающимся светом и красками драгоценных кристаллов.
Океанограф поздоровался. Спросил Ихтиандра о делах и осёкся, увидев камни:
- Что это у тебя? Откуда?
Юноша рассказал ему про остров, около которого на дне стоит на киле галеон, по палубе которого он прошёлся и, любопытствуя, заглянул в помещения на корме.
- Там разбился ларец и высыпалось на пол много таких. Я выбрал самые большие и красивые.
- Вы знаете, что если только брать собранный вами жемчуг в море, вы, Франк Фонтэйн, - самый богатый человек в Полинезии? Это может вам подтвердить и Доминик, он в этом деле дока.
- Я жемчуг приносил... всем вам, - сказал Ихтиандр с маленькой запинкой, вспомнив привлекательное личико Анжелики и её серо-зелёные глаза. Он хотел сказать, что жемчуг собирал для неё. В первую очередь для неё. Но постеснялся признаться в этом. - Жемчуг – ваш. Ну, он наш общий, он для всех.
- Я понимаю и благодарю вас от нас всех, но, видишь ли, Франк, в чём проблема: благодаря вам, мы сейчас очень богаты. Недавно Доминик с Лиамом реализовали ещё часть жемчуга и купили шхуну, весьма хорошую, как они уверяют. Я её ещё не видел. Она на Таите, в неё вносят некоторые... э, скажу так, усовершенствования: камеру для выхода в море. Это для вас.
- Я смогу выходить прямо с корабля в море?
- Именно так.
- Это очень хорошо! - с живостью произнёс юноша, вспомнив, сколько времени он провёл в неудобном положении, когда цеплялся к попутным судам. Едва удерживался на джутовой веревке, пальцы сводило от усталости, тело чувствительно ударяло о шершавый и грязный борт. Поёжился при воспоминании одного особенно сильного удара.
Арман Вильбуа с живостью изложил устройство камеры-шлюза, которую они придумали вместе с Домиником...
Она должна была расположиться посередине корабля, внизу у самого дна, чуть в стороне от киля должна находиться дверка для выхода в море. Верх её находился ниже уровня ватерлинии. Из камеры-шлюза шла вверх лесенка, створки верхнего входа будут открываться с обеих сторон и иметь секретный замок. По сторонам у камеры-шлюза будут находиться кладовки для разного груза и каюты пассажиров - всех Вильбуа и Ихтиандра, посторонние сюда допускаться не будут. Дабы чего не высмотрели.
- По-моему, мы предусмотрели всё, что смогли, - заключил Арман Вильбуа, ознакомив юноша с планами. - Но за всё в этом мире нужно платить. О нашем богатстве пошли слухи, весьма нежелательные для нас. Существует опасность, что кто-то может решиться на нехорошее дело. Будьте осторожнее и готовыми к любым неприятностям в любое время дня и ночи, на суши и в воде. Хорошо, что Доминик научил вас, Франк, владеть оружием, он его сейчас доставит сюда. На всякий случай держите его под рукой. Поняли?
Ихтиандр кивнул с омрачённым лицом. Снова иметь дело с пиратами ему не хотелось.
Юноша спросил:
- Вы сказали, что купили шхуну. А что это за корабль, чем он отличается от других кораблей?
Океанограф принялся ему объяснять, что шхуна - это парусное судно, обязательно имеет свыше двух мачт и косые паруса на них. У купленного ими их три. Самая высокая именуется грот-мачтой, располагается она ближе к корме. Шхуна имеет небольшую осадку, способна передвигаться даже по мелководью, она быстра, при попутном ветре способна развивать скорость свыше одиннадцати узлов, не требует большого количества экипажа для управления. Это можно делать прямо с палубы, не забираясь на мачту, как на иных парусниках. Особенно хорошо шхуна идёт при боковом ветре или под острым углом к нему. Недостаток в том, что при попутном ветре шхуна становится хуже управляемой или рыскливой, она начинает вилять из стороны в сторону, теряя скорость.
Та шхуна, которую приобрели Вильбуа, была построена на верфи в американском Балтиморе. Довольно крупная: длина - почти тридцать метров, наибольшая ширина - свыше семи метров, водоизмещение - почти сто тонн. Свинцовый фальшкиль придавал ей высокую устойчивость и позволял легко нести паруса значительной площади. Шхуна имела две палубы с тремя отсеками. В носовой части предполагали разместить команду, среднюю займёт камера-шлюз и трюм, в кормовом отсеке расположатся каюты капитана и его помощников, пассажиров, а ещё камбуз.
Ихтиандр далеко не всё понял из сказанного, но счёл рассказ достаточным. Он доверял семейству Вильбуа и во всём полагался на них. Верил, что они всё сделают наилучшим образом, он-то в таких делах разбирался плохо.
В завершении своей речи Арман Вильбуа показал на камни, которые юноша отложил на столик:
- Можно посмотреть?
- Конечно, берите. Можете взять себе. Я дарю вам! Дарю всем вам!
- Ну, уж нет! Оставьте их себе, - видя изумлённое лицо Ихтиандра, океанограф пояснил: - Мы вам говорили о собранном вами жемчуге, он один, только собранный вами жемчуг, - уже целое состояние, а эти камушки, как я подозреваю, стоят в разы больше. Особенно этот огромный с великолепной огранкой рубин, но хороши и бриллианты, бирюза, изумруд и сапфир. Продать их лучше и не пытаться.
- А почему?
- Таких денег в наших краях просто ни у кого нет. Не было никогда, да и долго не будет впредь. Да и тогда, узнав о них, сюда ринутся толпы рьяных джентльменов удачи... Ну, так образно называют пиратов. Как тех, от которых вы нас освободили. За что вам от всех нас огромная признательность! Сначала они приплыли как мирные скупщики жемчуга и копры, всё высмотрели, что хотели, а потом вернулись уже в качестве пиратов... Лучше храните камушки у себя, спрячьте надёжнее и никому не показывайте. Как бы кто не соблазнился ими завладеть. Тогда жди беды…
Раздался стук в дверь и в комнату прошёл Доминик с винтовкой, парой револьверов, шпагой и боеприпасами в сумке.
- Ты сказал ему, отец, для чего всё это в его «хозяйстве»? – показал при этом на оружие.
- Да, он знает. Я только не успел сообщить, что теперь на острове будет жить со своей семьёй Лиам. Он смел и стреляет метко. И его сыновья, даже младший, в этом не хуже отца.
- Жена его тоже умеет за себя постоять, - добавил Доминик, - он её научил метко стрелять. А позже к ним присоединится Таароа, его родной брат.
- Значит, нас станет почти вдвое больше. Не всех негодяев, конечно, но многих это обстоятельство остановит. А с остальными придётся разговаривать иначе – на языке оружия... Доминик, как там с вашей шхуной?
- Наша шхуна, наша! - поправил отца Доминик. - Скоро будет готова отправиться в плавание. Обо всём необходимом я уже договорился. Купил пару водолазных костюмов...
- А они-то зачем?
- Фактически только для маскировки. Без её, этой самой маркировки, нам не обойтись. Хотя будет ещё и помпа для накачки воздуха в них. Всё натурально. Но один скафандр я заказал сделать без шланга, воздух будет сохраняться только в шлеме, а на задней стороне сделаем отверстие, чтобы открыть доступ к жабрам Франкам, вырез прикроем баллоном на плечах. Скажем любопытным, что это новое изобретение, в нём сжатый воздух для дыхания. Срежем почти весь свинец с подошв, оставим лишь самое небольшое количество, чтобы уравновесить вес пловца...
- А смысл в этом какой? Франку вряд ли понравится пребывание в нём, в своём костюме ему плавать удобнее.
Ихтиандр закивал, соглашаясь со сказанным. Он тоже ничего не понимал.
- Я же сказал, что это больше декорации. Ну, раз-другой Франк где-то покажется в нём любопытной публике, назовём её так: мол, я пользуюсь этим костюмом, смотрите, убеждайтесь в этом… Обычно же будет уплывать в своём костюме, который на нём, без скафандра. Нам же нужно, чтобы никто не догадался о том, что ему вообще не нужен никакой скафандр. Это я и называю маскировкой. Ежели о таковой не позаботимся, то могут обратить внимание на вылазки Франка. Камеру-шлюз скрыть невозможно, а для чего и кого она? Этот вопрос начнут задавать или он родится в чьих-то излишне умных головах, могут возникнуть подозрения, пойдут слухи… И так далее. Вот тут окажется кстати отмазка: имеем новое изобретение, им пользуется подготовленный специалист. Может, и обычный водолазный костюм используем где-то и когда-то. Я готов самолично в нём спуститься в гости к Франку. Надеюсь, он меня примет...
Оживившись при этих словах, Ихтиандр закивал:
- Буду рад. И Лидинг - тоже. Он тебя знает, ты тоже его друг.
Арман Вильман вдруг посуровел и перевёл взгляд на «племянника»:
- Франк, а вы можете оставить дельфина тут надолго? Ну, в наших местах, у острова? Его мы с собой взять не сможем, вынуждены будет оставить.
- Он ждал меня, пока я находился в тюрьме. Долго ждал, и не забыл… А почему я должен его оставить здесь?
- Нам предстоит кругосветной плавание, пройдём даже не тысячи километров, а десятки тысяч. С остановками в различных местах, порой они могут быть довольно длительными. С дельфином могут быть различные трудности. Вкратце о наших планах. Мы хотим на шхуне отправиться во Францию, мы давно там не были, не видели родственников. Да и есть разные дела. Оттуда мы можем поехать в Аргентину, к твоему отцу. Вы говорили, что должен был состояться суд над ним. Так?.. Тогда он, наверное, сидит в тюрьме.
- Да, он в тюрьме, - лицо юноши омрачилось. - Его можно
