навесной карман на поясе, где прежде находился штопор, а теперь лишь джутовая верёвка. Решил позже лучше рассмотреть их на суше.
Заглянул в соседнюю каюту. У неё было напрочь снесено окно вместе с частью внешней стены. Наверное, это случилось при ударе корабля о скалы.
Ихтиандр заплыл внутрь. Там находились две кровати, столики, этажерка и шкаф в углу. Открыв его, юноша увидел плотный ряд одежд на вешалках. Обрадовался: вот она, одежда для него, чтобы в достойном виде предстать перед Вильбуа. Захотел осмотреть и выбрать подходящую, принялся доставать из шкафа, но ткань расползалась и рвалась при малейшем касании к ней и скоро осела бесформенной кучей. Страшное разочарование овладело юношей. Надежды обзавестись одеждой рухнули.
На пути к проёму заметил на столике лежащую саблю. Взял её, вынул из ножен. Она понравилась ему, помахал оружием, но потом с сожалением вложил в ножны и возвратил на прежнее место. Сабля хороша на суше, в воде ею пользоваться не слишком удобно, его кинжал куда лучше. Им можно разить быстрее, а скорость обычно оказывается решающей в схватках.
Вернулся к верхней палубе и опять как бы пошёл по ней к носу корабля и сильно вытянутому длинному форштевню.
Спустился по трапу, хотя мог просто проскользнуть одним толчком ноги, на нижнюю палубу. Обнаружил каюты. В первой же увидел человеческие кости, и ему расхотелось идти дальше.
Он поспешил к выходу и через боковой проём вышел наружу. Ещё раз посмотрел на галеон и заработал ластами, торопясь наверх, к солнцу, свету.
Едва вынырнул, как увидел спешащего к нему Лидинга. Обнял его, поглаживая мокрый бок друга.
Ихтиандр предвкушал встречу с семейством Вильбуа. Теперь она становилась всё более близкой и реальной. Как это произойдёт? Пытался представлять её, надеясь на понимание и поддержку...
Вот он выходит из воды к ним... Вспомнил обычную реакцию людей, которые обычно испытывали страх, бежали от него, а порой хватались за оружие. Неужели и они его встретят также? Отец говорил, что они знают о нём из писем, они - его друзья и станут семьёй Ихтиандра. Так он сказал...
Хорошо бы, но как они узнают, кто он? Они могут испугаться и убежать, едва увидев его, даже не узнав, кто перед ними…
Постепенно юноша пришёл к твёрдому мнению: он не должен показываться им в своём обычном виде. Нужно прежде снять тот костюм, что был на нём, а также - ласты, шлем, очки, кинжал, пояс и мешок. Можно где-то их спрятать. Но тогда он окажется абсолютно голым…
Ихтиандр решительно качнул головой: нет, этого не будет! Ему нужна одежда. Но где её взять?..
Этого юноша не знал.
Он двигался по тихим прозрачным водам океана, посматривая на стайки летающих рыб, которые то тут, то там внезапно выскальзывали из воды и летели дальше над её поверхностью, широко расставив плавники, словно крылья.
В конце концов решил, что вдоволь натрудил лёгкие, вдруг осознав, что уже давно не ощущает боли в них, проводя часы на воздухе.
Это открытие обрадовало Ихтиандра. Он стал здоров не только как рыба, но и как человек! Почти здоров. Процесс полной реабилитации должен занять ещё какое-то время. Пока большую часть времени он вынужден дышать жабрами. Пока это так, но в будущем, возможно, всё станет как обычно. Отец был прав, говоря, что такое возможно.
Стал припоминать, как же это произошло и когда?..
Это произошло не сразу и не в один день. В памяти всплыло воспоминание о той огромной радости, которую он испытал после преодоления коварного Магелланова пролива. Особенно было приятно, что затем с каждым днём он будет удаляться от южных холодных вод. Тогда ему дышалось свободнее, в том числе и лёгкими. Наверное, сие было и следствием того, что недуг отступал, пусть совсем немного, ему самому незаметно…
Доктор Сальватор не зря говорил ему о полезности для организма холода, произошла активизация всех резервов, когда он мёрз, но боролся со всеми опасностями…
Юноша спустился на несколько метров, проплывая в стороне от коралловых атоллов, которые походили на любовно возделанный сад, полный причудливых коралловых цветов. Щупальца полипов, составляющих колонию кораллов, подпрыгивали и трепетали от воды, колыхаемой рыбами самых умопомрачительных расцветок. Среди раковин каури, точно огромные хризантемы, распустились морские анемоны.
Из-за рифа навстречу юноше выплыл скат-хвостокол, похожий на огромное блюдо диаметром около полутора метров. Его ширина была заметно больше длины. Большие грудные плавники скаты являлись продолжением плоского туловища, окружая его со всех сторон в виде тонкой каёмочки. Сверху чуть впереди над спиной возвышался бугор с глазами, его кожа была темно коричневой, по ней были разбросаны синие пятна. Живот ската был светлее, почти серый, впереди на нём имелась широкая щель - рот. Сзади за скатом тянулся почти двухметровый хвост.
Плыл он медленно и величественно, как бы с царственным достоинством, почти не обращая внимание на происходящее вокруг.
Ихтиандр залюбовался им. В самый последний момент он из юношеского озорства непроизвольно выбросил руку и погладил край спины ската. Тот сразу же ответил ударом своего хвоста. Юноша в последний момент сумел всё же увернуться, но один из щипов хвоста задел ладонь левой руки.
Неторопливо ускорившись, скат уплыл по своему неведомому маршруту.
Ихтиандр посмотрел ему вслед, качая головой и ругая себя за то, что напугал животное: оно никого трогать не хотело, но приняло его действия за агрессию и ответило...
Примерно через час юноша почувствовал неладное. Боль от полученной ранки не утихла, как сие происходило обычно, а даже усилилась. Внутри ладони Ихтиандр ощущал какие-то спазмы, словно бы разбухла и он стал чувствовать её вес. Спустя некоторое время появилась тошнота, а затем он почувствовал первый озноб, словно бы внезапно оказался в холодной воде. Силы его будто куда-то утекали.
Понял, что это результат полученной им ранки от хвоста ската. А что было бы, если удар пришёлся по нему в полную силу? Несомненно, он оказался бы мёртвым.
Юноша принялся промывать ранку морской водой, хоть и понимал запоздалость своих действий, отсасывать из неё кровь, вспомнив, что это помогает при укусах ядовитых змей. Но всё равно чувствовал себя всё хуже и хуже.
А тут ещё привязалась крупная серая акула почти в три метра длиной. Она принялась кружить вокруг человека, поглядывая на него большими круглыми глазами.
Ихтиандр понял, что хищница чувствует его болезненное состояние и сейчас оценивает в качестве потенциальной жертвы. Нужно быть готовым к нападению.
Продолжал спокойно плыть, сохраняя прежнее направление, не спуская глаз с мощного обтекаемого тела акулы с треугольным спинным плавником, раздвоенным хвостом. За её зубастой мордой ритмично подрагивали жаберные щели, пропуская сквозь себя воду.
Вспомнил, что отец пересадил ему такие же жабры молодой акулы. В чём-то юноша мог считать себя родственным ей. Враждебных чувств он к акуле не питал, а вот она вела себя всё агрессивнее. Приближалась ближе и ближе…
Ихтиандру драться не хотелось, но выбора у него не оставалось, он достал свой кинжал…
И как раз вовремя: акула бросилась на него, разевая пасть с рядами ужасных зубов. Юноша увильнул в сторону, ухватившись левой рукой за нос хищницы, его развернуло и прижало к шершавому тулову врага. Тут же Ихтиандр обхватил её ногами, не отпуская хватку, и вонзил кинжал в грязно-белое акулье брюхо. Рванул лезвие вниз и в сторону… Через образовавшуюся рану вместе с клубом крови вывалились внутренности.
Акула бешено забилась, пытаясь избавиться от оседлавшего её человека. Но получила второй удар чуть выше первого, а следующий ужев жабры…
Затем юноша разжал хватку левой руки на носу хищницы, скользнул вниз по содрогавшемуся в конвульсиях тулову, попутно распоров акулий живот до анального выхода…
После отплыл в сторону, в чистую воду. В крайне болезненном состоянии прижался спиной к кораллам, следя за предсмертными судорогами врага. Сделанные усилия предельно ослабили его. Перед глазами замерцали звёздочки. Юноша почувствовал сильнейший озноб. Ему стало страшно холодно.
Хорошо, что рядом оказался скромный пологий островок, едва возвышавшийся над уровнем моря. Он тут же выбрался на него и распростёрся на грязных обломках кораллов. Хорошо, что прочный костюм оберегал его от их острых выступов.
Воздух был теплее воды, тут юноше стало чуть легче, но он стал задыхаться от жары и духоты, пришлось опять лезть в воду. В ней ему стало холодно, и он вновь возвратился на сушу. Так прошёл весь вечер и началась долгая-долгая мучительная ночь…
Лидинг почти всё время находился вблизи него, не в силах помочь другу. Принёс ему крупного сига, но Ихтиандр впервые отказался от подарка, ибо просто не мог проглотить ни кусочка. Пытался объяснить дельфину, как ему плохо, но на это у него не было сил. Так они и страдали вместе.
Среди ночи юноша стал впадать в забытье, плохо понимая, где он и что с ним?
На какое-то время пришёл в себя, лёжа на мелководье у берега, увидел багровое солнце над горизонтом и озадачился: наступило утро или он видит закат?..
Потом снова нашёл в себе силы чуть приоткрыть глаза: солнце находилось на том же месте над далёким горизонтом. Удивился, ему казалось, что времени прошло немало, но положение светила не изменилось, было практически на том же месте.
Сил удержаться от забытья не имелось, Ихтиандр опять ушёл в пустоту…
Приходил в себя неоднократно, трусясь от озноба, вокруг царила тьма. Понял, что видел закат, а теперь ночь…
Лишь утром прошли ознобы, но упадок сил оставался. Трудно было даже поднять голову. Юноша засыпал или уходил в забытье…
Лишь вечером почувствовал некоторое облегчение, но несмотря на это продолжать своё странствие не стал, остался на островке и на следующую ночь. Мешок со снаряжением лежал рядом, когда юноша попытался его поднять, то он показался ему неимоверно тяжёлым.
Лидинг ещё несколько раз приносил рыб, но Ихтиандр отказывался.
А потом, юноша не поверил своим глазам, дельфин откуда-то принёс тряпку и положил перед ним. Где же он её достал?
С опаской попробовал: не гнилая ли? Нет, очень прочная, почти белая, лишь местами запачкалась. Почти квадратная по форме со сторонами около полутора метров. Ткань мягкая и приятная на ощупь. Ихтиандр не знал, что это был лён. Подумал, что вполне может оторвать полосу и опоясать им себя как набедренной повязкой, а оставшимся куском материи прикрыть от чужих взоров жабры. В таком виде уже можно было выйти к Вильбуа в относительно сносном виде. Конечно, они удивятся такому одеянию, но без него он бы выглядел куда хуже. Вспомнил, что там имеются женщины, абы в чём он показаться перед ними просто не мог.
С большим трудом, испытывая немощь от бессилия, растянул ткань на сухом участке островка, чтобы она просохла. Потом долго лежал отдыхая, чувствуя полную опустошённость.
Долго не смог уснуть, это удалось лишь глубокой ночью.
Его разбудили ласковые прикосновения лучей взошедшего над горизонтом солнца. Юноша почувствовал прилив сил. Свой мешок он поднял легко. Поднял кусок ткани, который совершенно высох, был очень лёгким.
