До поры до времени споры пришельцев представляли собой нечто, вроде кристаллов, магнитов сознания. Но освоившись в земной атмосфере, они научились паразитировать на сознании людей.
- Неужели пришельцы живут в нашем мозгу, как паразиты, вроде тараканов? – спросил меня развязный парень из первого ряда учебной аудитории, состроив при этом юморную физиономию с усиками.
Весь курс нервно засмеялся, не зная, как еще более адекватно реагировать на мои откровения.
- Я понимаю ваше недоуменное состояние сознания, но говорю то, что думаю, а думаю я, что говорю.
Потом подумав, я продолжил: «Пришельцы живут не в вашей голове, - пояснил я, показав на свою голову, а потом на голову развязного мажора. - Они живут в нашем сознании, подавляя наше Я призраками идеологии. Наиболее приемлемой для удобного существования пришельцев в нашем массовом сознании оказалась такая идеологическая реакция, как «американизм». Прочие идеологии, вроде «фашизма» и «коммунизма», явились неудобными формами манипуляции сознанием, так как уничтожали его носителей в массовом масштабе. Впрочем, они также способствовали притуплению личного сознания в пользу коллективных фантазий или фантомов, так необходимых пришельцам для маскировки своей переработки духовного царства человечества в царство призрачных форм, в нейтральную информацию, от которой зависит их жизнь».
- Слишком простое объяснение того кризиса, в который вступила наша цивилизация, - заметил нескладный юноша, блестевший очками с заднего ряда.
- Зато сильное. Хитрость есть, ума не надо. Странники Вселенной превращают цивилизации, достигшие экстремального значения выхода на уровень духовного развития, в информационный мусор, навязывая им модель технократического развития. Уровень духовного развития цивилизации предполагает уже развитие не самого рода разумных существ, разум которых держится на минимально допустимом уровне, необходимом для оптимального социального существования, но некоторого вида из этого рода. Этот вид характеризуется тем, что у его представителей появляется потребность в духовном, то есть, всеобщем труде, собственно уже не в труде, а в творчестве ради творчества, но не выживания за чужой счет. И что мы видим? Почти полное исчезновение мыслящих людей, - я о мыслителях уже не говорю, - но полным-полно информированных узких специалистов, подложкой которых остаются толпы варваров и дикарей. Вот что такое глобальна информационная цивилизация людей, которые разучились, нет, не читать и писать грамотно, но элементарно вычислять в уме. И чем они занимают свой ум? Потреблением, удовлетворением своих избыточных гедонистических потребностей. И на фоне чего это происходит? На фоне неумеренного размножения информации, заполняющей до отказа их сознание. Вместе с ростом информации растет их зависимость от паразитов сознания, которые питаются этой информацией, перерабатывая их мысли в информационный мусор.
- Да, нет. Я говорю о простоте вашего объяснения, а не о находчивости пришельцев, - настаивал на своем мой юный оппонент.
- Подумайте сами, каким еще образом вам подсказать, что вы, современные люди, особенно молодые, являетесь жертвами глобального спектакля по оболваниванию, если не языком той же самой массовой культуры, которая является средством массовой коммуникации, то бишь, указанного оболванивания, лишения элементарных признаков личного вразумления. Вы посмотрите во что превратился сам процесс образования! Это сплошная ярмарка тщеславия и так называемого «креатива» как превращенной формы новации и прочих массовых перфомансов.
- Тогда что вы подразумеваете под псевдонимом «пришельцы»? – не унимался спорщик.
- Как вас зовут?
- Платон – с вызовом ответил оппонент.
- Если вас так зовут, так мыслите, как мыслил Платон. Пришельцы есть агенты той хаотизации сознания, которой оно достигло в последнее время. Эта хаотизация, вызванная симуляцией жизни, приводит к нейтрализации разума как тела духа, что ведет к информационному гомеостазу, наступающему в точке технологической сингулярности. Это событие уже наступило. В прежние времена существования духовно ориентированных людей, а не симулирующих дух, такое событие называлось «концом света» и понималось, как ужасный конец. Но ныне приходит к немногим еще мыслящим существам осознание конца света в качестве ужаса без конца. Это и есть информационный рай технократии, который для людей мысли является адом в мысли. Я называю эту конечную фазу существования человеческой цивилизации «эра антихриста».
- Если бы вы не были преподавателем, то я подумала бы, что вы странный человек! – заявила дерзкая соседка Петра.
- Вы в самом деле подумали или думаете, что подумали? – возразил я и рассмеялся от всей души. – Многие до сих пор не в состоянии понять, что такое дума. В лучшем случае, медитация понимается ими в качестве релаксации, расслабления ума. Ладно, в советское время понимание народа находилось на уровне передачи «От всей души». Но что можно сказать о современном уровне массового сознания? Вы хотя бы сознаете, как сознаете? Агрессия, реактивное хамство – не лучший способ прояснения сознания. Если есть проблема, следует понять, почему у тебя проблема. Она есть, прежде всего, у тебя в голове. Ясность сознания уже есть способ решения проблемы запутанности сознания. Кто путает тебя? Ты сам или другой? Если не ты, то другой находится в твоем сознании или является по потусторонним ему? Например, он навязан тебе лживым, испорченным обществом. Ведь бывает испорченным не только государство, но и сам народ. Все со временем портится, тем более под воздействием невидимой, не материальной, идеологической инфекции, от которой единственной вакциной может быть ясное сознания человека в мысли.
- Но не является ли сама идеология такой вакциной, прививаемой народу ради душевного здоровья, которое может повредиться от сна разума, от власти коллективного, народного бессознательного. В таком разе идеология организует стихийную народную психологию, придает народному менталитету сознательное целеполагание, - вступил в разговор еще один студент с претензией на самостоятельность суждения.
- Такое предположение говорит о том, что вы уже знакомы с содержанием советского учебника по историческому материализму, что делает вам честь как студенту, обучающемуся в буржуазном университете. Но ваш взгляд на роль идеологии в массовом обществе можно уподобить представлению преподавателя вуза, учителя в качестве существа, способного представлять сознание своих учеников, думать за них. Я полагаю, что среди вас, как публики, как студенческой массы есть вполне уже готовые существа, способные думать самостоятельно. Не вся, конечно, масса с ее фольклорным иммунитетом против мысли еще способна на такое усилие ума, но кто-то, кто уже выделился из естественного бытового царства. Иначе придется обратно возвращаться в эпоху Просвещения с ее идейной борьбой против варварских предрассудков невежественных людей. Ныне невежество приобрело иной качественный характер. Это уже невежество грамотных людей, которые тяготятся возможностью образования в силу научно-технических предрассудков.
- Есть и такие предрассудки? – удивился апологет идеологии.
- Почему бы им и не быть, если никуда не девшийся догматизм принял технократический характер? Вполне себе выгодно держать сознание массы народа в желеобразном виде. Недаром вы проговорились о том, что следует придать ему нужное для управления направление, навязать свой взгляд патрона на положение в мире в качестве клиента корпорации потребления, в нашем случае, образовательных услуг. Таково современное корпоративное мировоззрение людей.
- Я не говорил про корпорацию, - он стал оправдываться.
- Это следует из вашей позиции. Люди теперь могут думать сами. Другое дело, хотят ли они это делать? Я в этом сильно сомневаюсь. Что они хотят, как это видно по их поведению, так это потреблять, потреблять и еще потреблять до полного потребля*ства. Человечество безнадежно испортилось. Впрочем, оно было таким испорченным всегда. Суета сует и нет ничего нового под солнцем, кроме тривиального существования обывателей. Это не мы, посвященные, страшно далеки от народа, это народ страшно далек от нас в силу своего векового, беспробудного сна. Ему бы все спать и никогда не просыпаться от младенческих иллюзий. Если и можно здесь говорить о драме, то только о драме посвящения, которое находит себя в себе, а не в тебе.
Глава двенадцатая. Для себя
Уже оказавшись дома поздним вечером я стал размышлять о том, на что намекнул своим ученикам на занятии. Они, конечно, ничего не поняли. Для того, чтобы меня можно было понять, следовало только подумать. Но такого рода усилие ума не свойственно публичному человеку. Прежде, в прошлые века, еще появлялись люди, которые без специальной подготовки были способны понять неочевидные вещи. Ну, как современному человеку, можно понять и принять, что он живет не просто во время конца света, но когда он уже случился? Я, например, с трудом понимаю это. Мне легче понимать, что он еще случается. Другие же, вообще, не способны понять и принять даже не то, что он уже пришел, но что еще приближается. До меня, наконец, дошло, что жизнь больше не заслуживает моего внимания.
Значит, я, наконец, стал самим собой, окончательно преодолев в себе это ничтожное существо, каким является человек. Я готов к исчезновению. Слава богу, что мне стало понятно это. Зачем я столько много времени был в неведении? Но это уж не имеет никакого значения. Тем более не имеет, вообще, никакого смысла самоубийство. Оно не менее ничтожно, чем желание вечной жизни этим жалким существом, каким является человек. Только такое умонастроение может примирить меня с реальностью. Это примирение означает, что сама реальность и есть то, чего нет. Жизнь есть такая гадость, которая невыносима. Не менее невыносима и неприязнь к жизни. Остается забыться в сознании вне сознания. Это хорошо, что тебе все равно: быть или не быть. Какой все же Гамлет дурак. Еще противнее те, кто играл в Гамлета.
Творческих удач Вам.