зверя, наполовину человека. Чудовище нерешительно остановилось. Крис зажмурился от ужаса, крик застыл на губах, готовый сорваться в любую минуту. Поборов в себе чувство страха, парень произнес:
— Иди ко мне, я жду тебя...
Чудовище покорно сделало несколько шагов в его сторону, печально склонившись у его кровати...
8
"И будет дух твой одинок,
Под скрытым камнем сон глубок,
И никого — из всех из нас,
Кто б разгадал твой тайный час".
Эдгар Аллан По.
Удивлению жителей города не было предела. Так же, как внезапно наступила осень, внезапно вернулось и лето. На деревьях вновь зазеленела листва, зацвели полевые цветы и запели птицы. Никто из ученых не смог объяснить внезапную перемену времен года. Откуда же этим увлеченным наукой атеистам было знать, что явление это зависело лишь от смены настроения Владыки всего земного.
Был поздний вечер. На потемневшем небосклоне зажигались звезды. Вот расположился крест Лебедя, а чуть поодаль — Орел. На горизонте циркуль Персея, а над ним — цепочка Андромеды. Еще выше можно увидеть Кассиопею, напоминающую латинскую W. Воображение живо рисовало мифических героев, увековеченных на небесном своде. Мерцающие, такие далекие, холодные, но прекрасные звезды заставили задуматься над Вечностью. Ничто не вечно под луной. И звезды не вечны, как планеты и сама луна.
Смотря на звездное небо, Крис подумал, что Вечность — это должно быть ужасная скука. Если бы люди жили вечно, то скоро бы им это здорово надоело. Поразмыслив, он пришел к выводу, что Вечности вообще нет и быть не может. Потому, что все, имеющее начало, должно иметь и конец. Это логично. И Бог, должно быть, не вечен. Если он создал Землю, то кто-то ведь должен был создать и его самого. Из этого следует: ничто не берется просто так, из ниоткуда. Всему есть своя причина. Крис подумал, что Бог устроил разум человека таким образом, чтобы люди не смогли понять сути всех вещей. Действительно, если глубоко вдуматься в первопричины возникновения всего сущего в мирах, то мозг не выдержит, он просто расплавится.
Думая об этом, Крис совершенно не заметил, как три типа, не внушающие особого доверия, преградили ему дорогу.
— Эй, парень, а ну, выворачивай карманы! — закричал верзила, стоящий посредине.
— Чего? — надменно спросил Крис.
Верзила, ожидающий, что парень начнет упрашивать их его не трогать и вывернет карманы, хмыкнул.
— Гляньте-ка на него! — долговязый повернулся к остальным. — Парень думает, что он король!
Все разразились громким хохотом.
— Еще не знает, с кем связался, — сказал второй.
— Ваше величество! — добавил третий.
Их лица внезапно стали злыми и неумолимыми. Было видно, что ради денег это отребье способно убить даже собственную мать, не моргнув и глазом. Поражало невозмутимое спокойствие Криса, который стоял перед ними, скрестив руки на груди, и смотрел презрительным, с примесью отвращения, взглядом. На его лице не только не было тени страха, наоборот, оно выражало огромную внутреннюю силу. Крис знал, что бояться ему нечего. Долговязый достал нож и, подходя к нему, проговорил:
— Молись, малыш, пришел твой последний час.
Крис усмехнулся, даже не думая двигаться с места. Его лицо стало совсем серьезным, можно сказать, даже предвещающим угрозу.
— Не советую, ребята, потому что вам не помогут даже молитвы.
Долговязый снова повернулся к приятелям. Лицо его, слишком простое и неотесанное, как у тракториста, выражало раздражение. Крис удивился, как это лицо, над которым природа явно недолго мудрила, способно вообще что-то выражать.
— Прикончи его, бери бабки и уматываем отсюда поскорее.
— Я вас предупреждал, — ответил Крис, все еще пребывая в состоянии безмятежности.
На землю спустился такой сильный туман, что не видно было собственной руки.
— Что происходит? Что это такое? — послышался перепуганный голос Долговязого. А неестественный туман продолжал клубиться, раскрыв непрошеным гостям свои белые объятия. Было в этом что-то мистическое, что-то устрашающее.
— Где вы, я ничего не вижу! — слышался голос Долговязого. А неестественный туман продолжал клубиться, раскрыв непрошеным гостям свои белые объятия. Было в этом что-то мистическое, что-то устрашающее.
— Где вы, я ничего не вижу! — слышался голос Долговязого, утопающего в тумане. Наступила тишина и послышались глубокие вздохи, исходящие будто бы из недр земли. Как будто земля дышала.
— Что за наваждение! — кричали убийцы, вертясь в клубах тумана. Губы Криса растянулись в злорадной улыбке.
— А ведь я предупреждал, — сказал он сам себе. — И почему меня никогда не слушают?
Он с удовольствием наблюдал, как эти овцеголовые, коптящие землю напрасно существа, с ограниченными умственными способностями и интеллектом, равным нулю, испытывают животный страх перед неизвестностью.
Наслаждение от этой неописуемой картины пульсировало внутри и сладким чувством морального удовлетворения растекалось по жилкам.
Туман немного рассеялся.
— Длинный, побежали отсюда, тут попахивает дьявольщиной! — закричали его дружки. Но выйти из круга, объятого туманом, так и не смогли. Они увязли в нем, как в топком болоте.
Крис не мог сдержать злорадного смеха. Туман рассеивался с каждой минутой, пока от него не осталась лишь легкая дымка. Убийцы с тупыми, ничего не понимающими лицами, смотрели друг на друга, лупая глазами. На какое-то время наступила абсолютная тишина. Но время это длилось недолго — вскоре послышался страшный гул .Как будто земля содрогалась. Убийцы остановились, как вкопанные, с вылезшими на лоб глазами, и увидели приближающегося монстра.
Глаза Криса загорелись, словно у кошки. Наблюдая за этой сценой, он начал хохотать, как безумный.
Монстр остановился недалеко от убийц. Один из негодяев сразу же рухнул замертво от разрыва сердца. Стоящие рядом его дружки, едва ли не с мокрой мотней, не могли пошевелиться, парализованные страхом. Люцифер посмотрел на них с презрительным омерзением.
— Вы, — раздался его потусторонний голос, — полные ничтожества. Ваши, до отвращения мелочные душонки, на самом деле давно уже мертвые, не достойны ада! Любой персонаж, положительный или отрицательный, должен быть личностью. А вы давно уже живые трупы, зомби, бесполезные и раю, и аду. Чем озабочен ваш никчемный мозг? Вы хотите денег? — глаза Люцифера молниеносно сверкнули. Он развел в стороны покрытые густой звериной шерстью руки. С длинными, как лезвия ножей, когтями. Раздались раскаты грома и пролился дождь. Только вместо воды на землю сыпались денежные купюры.
— Долговязый, смотри, доллары! — закричал его приятель. — Настоящие доллары!—забыв о своем страхе, он грохнулся на колени, трясущимися руками набивая карманы купюрами. Длинный последовал его примеру. Они рылись в грязи, напоминая червей в навозной куче, едва ли не передравшись из-за того, что кто-то загреб больше, а кто-то меньше (хотя денежный дождь продолжал щедро осыпать их купюрами, как из рога изобилия). Но им и этого было мало, потому что сознанием завладела жадность, не имевшая предела.
Крис наблюдал за ними, и с лица его не сходила презрительная улыбка.
— Отвратительно! — проговорил он.
Люцифер посмотрел на Криса:
— Вот она, человеческая сущность! Я не приму это отребье в ад. В ад я принимаю лишь избранных. Если это убийца, то он, по крайней мере, должен быть достойным ада.
Крис кивнул.
— Души их потеряются. Будут блуждать неприкаянные, не принятые ни адом, ни раем, — продолжал Люцифер. Он пристально следил за тем, что будет происходить дальше. Но вот, зеленые, приятные на ощупь, новенькие купюры перестали падать. Бандиты продолжали набивать остатками долларов все, что только возможно. Послышался крик Длинного и шипение.
— Змеи, змеи! — закричал он. — Везде змеи!
Тут его приятель заметил, что у них в карманах и за пазухой вместо долларов извивались и зловеще шипели змеи. Раздались истерические крики. Длинный запрыгал на месте, словно туземец в ритуальном танце, пытаясь освободиться от змей, но они крепко обвили его шею кольцами своих изящных тел, свисая нитями ожерелий. А кольца беспощадно сдавливали шею обручем смерти. Недалекие мозги Длинного еще не поняли, что происходит, как все было кончено. Его приятелю повезло не больше: изжаленный змеями, он катался по земле в предсмертной агонии. Крис наблюдал за всем этим все с той же холодной презрительной улыбкой.
— А теперь, убирайтесь в ад! — приказал Люцифер змеям, когда все было кончено. Змеи, прекратив шипеть, покорно стали заползать в норы.
Крис посмотрел на Люцифера, взгляд его изменился:
— Почему ты стоишь в стороне, не подойдешь,не обнимешь меня? Неужели разлюбил...
Люцифер ответил ему тоскливым взглядом:
— Я думаю о том, каким отвратительным уродом стал теперь и как, должно быть, неприятен тебе...
— Да что ты такое говоришь! — возмутился Крис. — Да, признаюсь, что поначалу пугался тебя, но сейчас совсем привык и даже не замечаю твоего уродства. А твои глаза... Они совсем не изменились, они остались такими же прекрасными. Ну подойди же и обними, если ты меня любишь еще, конечно...
— Я всегда буду любить тебя, — демон подошел ближе. Крис прижался к его, покрытому густой звериной шерстью, телу. Две лапы с длинными острыми когтями сомкнулись на спине Криса.
— Я боюсь тебя покалечить, — признался Люцифер.
— Ты меня не покалечишь, — ответил Крис, прижавшись к нему сильнее, несмотря на то, что лицо колола жесткая шерсть.
— Бог забрал у меня способность перевоплощаться в другие существа, — заговорил Люцифер. — Он хочет, чтобы я навсегда остался таким уродом, но я, — он понизил голос до шепота, — найду способ вернуть свой прежний облик и не только... Ведь скоро грядут перемены...
Крис посмотрел на него:
— Эти слова я уже где-то слышал.
— Я знаю, — ответил демон. — Ты слышал их из уст сумасшедшего старика. Это я тогда обернулся тем стариком и, благодаря контакту со мной, ты попал в параллельный мир.
— А Вечность существует? — спросил Крис. — Что вечно?
— Что вечно? — задумавшись, спросил Люцифер. — Не вечен даже Бог. Есть способ убить его, только никто не знает, какой. Пожалуй... Вечна только Смерть. После Смерти все канет в небытие... И никогда уже не вернется...
Демон опустился на колени. Теперь Крис смог погладить его лицо, такое привычно слизкое, будто бы сотканное из морских медуз, провести рукой по косматой шее, потрепать за торчащие из головы рога. Все стало таким привычным.
—Обними меня покрепче,—попросил Крис.
—Ты знаешь, что мои когти острее любого ножа. Я боюсь случайно поранить тебя или убить.
—Ты не причинишь мне вреда,—Крис посмотрел на него.—Ты же меня любишь. А я люблю тебя.
Они прижались друг к другу.
— Ужас! — недовольно и удивленно проговорил Бог, так внимательно глядящий в хрустальный шар. Он зацепился за край позолоченной скамьи и едва не порвал белоснежную, длинную до пят, рубаху. — А я-то думал, что Любовь — это басня, которую я сочинил, чтобы манипулировать глупым человечеством. Оказывается, она существует на самом деле. И, парадокс был в том, что мне доказал это Люцифер — дитя ненависти и порока.
В плохом расположении духа, Бог присел на скамью, бросив в сторону лютню, едва не
