можно, а что нельзя.
Только десятилетия спустя мне Бог показал и научил, что есть Воля и План Бога. Воля Бога – Закон. И если надо, человек ради преданного служения может вообще не учиться, может вообще принять саннйасу, может вообще не работать, и это не будет грех. И это не подлежит никакому обсуждению. Бог также показывал мне и то, что вчерашние материальные девушки были прилежными матаджами, умеющими подчиняться, быть смиренными, могли наслаждаться преданным служением и проповедями, не выпускали из рук Бхагавад-Гиту, отказывались от материальных благ, сносили бедность, могли спать на голом полу, были аскетичны, не вступали очень часто и в праджалпу, впитывали в себя слова Тунги Падры и считали преступлением ее ослушаться, могли не спать по ночам, готовясь к приезду духовных учителей, таскали тяжелые сумки с книгами, распространяя их и тем зарабатывая на еду в храм… Таким образом, Бог работал над каждой, вел каждую, учил каждую… И это показывал мне в своей мере. И так рождая во мне и боль и радость… Постоянно.
Уже был на исходе апрель 1993 года, а я все еще не начинала искать работу. Бог все еще водил меня в храм. Старшая дочь в своей мере была озадачена, окружена и присмотрена, накормлена и ей все же нравилось, младшая исправно ходила в детский сад; Марков жил наполовину дома, а остальное время проводил в доме, доставшемся ему по завещанию, меньше крутил мне мозги, и я оказалась в некотором состоянии отдыха, что было очень чувствительно, ибо такая свобода была некоей наградой, ибо школа и домашние условия были очень не слабой кабалой, изнуряющей до предела. Я знала, что работу все же надо подыскивать, но Бог не давал мне еще той энергии, которая бы меня подняла и повела неотвратимо. Божественное Управление собой я хорошо знала. Это вещь непреодолимая. Но пока меня непреодолимо влекло в храм. Ибо все у Бога на меня, моих детей, на Александра было расписано, и меня должны были принимать в храме, и со мной должны были считаться, и я должна была извлекать то, что становилось основой некоторого моего мышления и что в свое время я должна была и поведать.
Я должна была в храме претерпевать разные к себе отношения, должна была и сама с разных сторон видеть этот путь человека, как его ведет Бог и что есть, является для Бога ценностью, а что нет или не на столь высоком уровне, ибо все недостатки всех и каждого входит в План Бога, над всем Бог работает Лично, во всем присутствует Лично и никак не смотрит через плечо матаджи, никак не восхищается ее преданным служением, но ведет неумолимо, ведет строго, ведет Божественными средствами, никому не спускает, никого не упускает из виду, работая над каждым индивидуально и скрупулезно; руками и словами более сильных поднимает тех, кто слаб, но кому пора, если Бог его привел в храм.
Тунга Падра уже почти считала меня своей, пыталась мной распоряжаться, что я нормально принимала, отнюдь не претендуя на должность завуча гуру-кулы, ибо уже точно знала в себе по Божественным энергиям, что и не это мой путь. Я просто все делала по Воле Бога, которую в себе понимала точно и в связи с тем, что преданные приняли мою старшую дочь и таким образом достаточно трудный возраст ее приходился на служение Богу Кришне; она была под присмотром, и это все же гарантировало ей Милость Бога, ибо всегда чувствовала, что она должна пожить в храме; и нет для нее, для моих детей большей защиты в материальном мире, чем такая духовная практика и поклонение Богу. Бог в свое время дал мне такие молитвы и просьбы к Богу, и в свое время этот путь для моих детей начинал осуществляться. Но не на долго. Они просто должны были приобщиться к высшей религиозной вере, поклоняться, знать Высшую Причину всех Причин, т.е. Самого Бога Кришну, что для меня должно было быть решительно всем, что помогало в дальнейшем, когда я приступила писать Святые Писания. Бог уготавливал этот путь уже теперь.
В один из дождливых апрельских дней Тунга Падра, дав мне двух матаджей, отправила нас на покупку товаров, необходимых для гуру-кулы. Это был оптовый магазин на Красноармейской, где мы закупили все необходимое: тетради, ручки, небольшие доски, классные журналы, мел, карты, гербарии, глобусы, макеты, портреты, все необходимое для уроков химии, биологии, труда, физики, купили указки, линейки, лекалы, циркули, пеналы и все другое, что только можно было купить для открытия и работы гуру-кулы. Все было упаковано в огромные коробки, что унести на себе было невозможно. Едва хватило сил все вынести на улицу под моросящий дождь, подтащить ближе к дороге в надежде скоро поймать машину. Пришлось долго голосовать, ну, не менее часа, пока к нам не подкатила машина более-менее подходящая, с кузовом и, немного поторговавшись, мы сговорились на приемлемой сумме, что была отнюдь не маленькой и составляла собой все содержимое моего кошелька, за исключением незначительной мелочи. Я тотчас отдала деньги наперед, отстранив руку матаджи, ибо им в храме деньги нужнее. И скоро мы ехали по направлению к Братскому, почти удовлетворенные, почти умывая руки, ибо работа была колоссальная, ответственная и несколько утомительная. Когда мы уже подъехали, когда машина развернулась так, что оставалось только принимать груз, когда ворота были открыты нараспашку, я была поражена. Преданные матаджи, делая у порога дома свои дела, вовсе не обратили на нас внимание. Одна развешивала после дождя белье, другая в проходе вибрировала джапу, другие также были в состоянии полной отрешенности, кто-то на низком столике перебирал крупу, кто-то чистил картошку, кто-то нарезал овощи. Многие свои дела в теплое время преданные выносили за пределы храма в широкий проход, перебирая здесь картошку, овощи, фрукты, вибрирую джапу, делая небольшие постирушки… Наш приезд никого не сдвинул с места, никто не посмотрел в нашу сторону, никто и малого движения не сделал, чтобы прийти на помощь, сгрузить многочисленные ящики и коробки, все упакованное и не упакованное и отнести в храм. Отрешенность была демонической, не угодной Богу, греховной. И снова я почувствовала в себе энергии Бога, показывающие неудовлетворение Бога. Материальный мир куда отзывчивей и понятливей. А здесь… Как мы привезли, так и стали разгребать. А Тунга Падра и глазом не моргнула. Только спросила, сколько денег осталось…
На другой день, как только я явилась в храм, она тотчас безотлагательно спросила, где деньги. Я изумилась. Указав на матаджу, я сказала, что у нее деньги оставались. Но привоз я взяла на себя. Та сказала, что положила деньги на холодильник… Там их и нашли. И снова мне подумалось. Почему они этот вопрос касательно денег не решили без меня? Какая-то безалаберность, не собранность… Да и обращение было ко мне таким, словно я деньги их присвоила… Вроде мелочи… Но такие мелочи унижающего порядка были здесь все же в порядке вещей, где многое я понимала, как вину самой Тунги Падры, которую она никак не желала признавать, была рассеяна, и многие матаджи от этого и страдали и ревели или рыдали… А за привоз я тогда отдала все свои деньги и было непонятно, как продержусь, чем накормлю семью… Хоть иди сдавай бутылки.
Аскез хватало всегда. Но человек не должен страдать от слишком большой отрешенности преданного, не должен, поэтому, знать несправедливость, и отрешение не должно не подставлять руки помощи другим. Бог помог, дал желаемое в храм, дал и машину. Но и показал еще некоторые качества матаджей. Какие-то качества и заслуги привели их к преданному служению, а какие-то качества Бог еще будет растить и растить, не без страданий и преодолений и возможно ни одну жизнь, ибо за некоторыми качествами надо возвращаться в материальные отношения и оттуда извлекать…
Но, а гуру-кула… Все купленное еще долго лежало неразобранное, сваленное в кучу в маленькой прихрамовой комнате, где находился погреб и матрасы матаджей; и непонятно было, какая участь ожидает все эти приготовления к гуру-куле, ибо разрешения от администрации города на открытие гуру-кулы искон ростовского храма преданных так и не получил. Но о том еще преданные не знали и пока наполняли свои два храма детьми преданных…
Тунга Падра, Управляемая Богом, настаивала на том, чтобы я отдала в храм и младшую. Саша не возражал. Бог дал ему в сердце согласие. И в июле 1993 года, когда Оленьке исполнилось пять лет, я, поговорив с дочерью, пообещав часто приезжать, получив ее радостное согласие, решила исполнить Волю Бога и отвезла ее в храм на Братский, собрав ее вещи, видя в этом необходимость, положившись на то, что мне уготовано. К этому периоду произошло несколько событий в общем-то не маловажных, где-то в середине весны… Но все было одно к одному. Сами по себе события могли показаться обычными, но имели символический смысл и показывали суть работы Бога надо мной.
В один из выходных я поехала в Койсюк в храм к преданным, ибо это уже была часть моей жизни, как я себе это понимала, поехала с Оленькой, ибо теперь ее оставлять было не с кем, радуясь ее радости, ибо здесь она, обласканная матаджами и самой Тунгой Падрой, чувствовала себя, как в своей стихии, прилежно покланялась, разумно слушала прабху, с удовольствием вкушала прасад и порхала с другими детьми и находила здесь для себя немалый интерес, ибо всегда очень сильно тянулась к общению, была миролюбива, могла что угодно сносить, но никогда долго ни на кого не обижалась и входила в жизнь храма легко и с пониманием, всегда прося меня, как и на этот раз, чтобы я привезла прасад и для ее подружек из преимущественно многодетной семьи. В храме у прабху можно было купить и изображения Бога Кришны, также четки, мешочки для четок, книги Шрилы Прабхупады и также можно было купить побеги деревца туласи, которому поклонялись преданные, ибо туласи, это дерево олицетворяет собой чистую преданную Бога Кришны согласно индийскому эпосу. Эти слабенькие зеленые росточки продавались в маленьких горшочках, были или считались достаточно прихотливыми и их вырастить в домашних условиях было отнюдь не просто, ибо они нуждались в постоянном свете и тепле, и умеренном и очень тщательном уходе и поливке.
Надо понимать, что все религиозные устои, обряды, поклонения, молитвы Бог дал преданным и поддерживал из все же индийский практики преданного служения Богу Кришне. Но теперь, когда я пишу эти строки, а ныне 2017 год, или четверть века спустя, Бог отменяет все, что связано с такой формой поклонения Богу Кришне, отменяет поклонение туласи, отменяет джапа-медитацию, все провозглашая старой верой и ее приверженцев староверами. Но это теперь, ибо в мир идут Новые Святые Писания и духовные практики, направляющие полностью мыслительный процесс на Бога Кришны и забирающий все окольные или опосредствованные образы и формы поклонения, включая туласи, Шрилу Прабхупаду, духовных учителей, непременно убираются и божества, мурти, и изображения Бога Кришны, ибо все это не имеет отношения к самому Богу Кришне.
Что, какие Писания изучать и как поклоняться Богу Кришне – только через Наталию Маркову и через Писания, данные Богом Кришной через нее, и непосредственно спрашивая и получая через нее ответ от Самого Бога Кришны. Но на тот период
