Идем, - произнес Мирослав.
- Иди к своему начальнику, - сказал Тобиас стрельцу, которого удерживала Лилиана. - Он тебе скажет, о чем не надо говорить.
Лилиана отпустила стрельца, он двинулся в сторону комнаты, где находился сотник и его помощник, и зашел туда.
Мирослав и его товарищи вышли из избы и двинулись через россыпь стрелецких изб в ту сторону, где отсюда находился выход на городскую улицу. Удалось выйти туда, никто не преследовал. Похоже, сотник принял предложение. Отряд оседлал лошадей и двинулся в сторону крестьянского лагеря. Там до сих пор жили участники нападения на придорожные дома, не появляясь в деревнях.
В лагере выяснилось, что четверо крестьян отправились убивать оставшегося в живых свидетеля убийства мужа Фивеи. Стрелец, служивший в войске и оставивший службу после войны с Польшей и Литвой, был другом второго свидетеля. Он жил в тридцати путевых верстах к западу отсюда, в своей деревне. Крестьяне попросили лошадей у своих товарищей, которые разделяли с ними неприятие реформ Никона, и поехали туда. Мирослав сказал, что пока они не вернутся, ничего делать не надо. Товарищи, приехавшие вместе с Мирославом искать Стержевую, согласились. Крестьяне тоже. Через три дня отряд, отправившийся на убийство, вернулся. Покушение провалилось, враг остался жив.
- Мы схватили его, - рассказывал старший из группы крестьян, отправившихся на убийство. - И Вианор спрашивает: «А что же ты, стрелец из войска, который воевал, дружишь с тем, кто прикреплен к разбойному приказу, и пьешь с ним вино и пиво? А?» Вот так и спрашивает. - Исходя из смысла повествования, Вианор был одним из отряда. - А вот и говорит: «А почему не брезгуешь, не сторонишься? Приятно видеть, как людей на плаху тащат и четвертуют? Самых живеньких и резвых? Разбойников? Приятно казни видеть, да? А может, ты жидовствующий? У тебя закон вместо благодати? И твоя вера в законах?» А он в ответ как начал поносить и обзывать еретиком. А Вианор опять: «Ну, пограбить и поубивать при разбое - это весело и приятно, в этом жизнь, веселье. А ты понимаешь, чем казни от этого отличаются?» Тот опять начал поносить. А Вианор снова спрашивает: «Законы вместо благодати? Жидовствующий?» Ну и выяснилось, что у него дед - лютеранин. - Имелся в виду дед стрельца, бывшего свидетелем убийства. - Дед - лютеранин. А остальные, похоже, изображают из себя православных и крестились, как православные, а в головах лютеранство. И у него, и у его отца, и у детей. Вот так. И вот он рванулся, вырвался и от нас побежал. А поймали мы его прямо в деревне. Бежим за ним, слышим, что кто-то его окликнул. А тот, кто окликнул, стоял за домами, не видно было, что там. Ну, мы побежали обратно. Забрали в лесу лошадей и приехали.
- Деревню, где он живет, хорошо рассмотрели? - спросил Мирослав.
- Очень хорошо, - ответил один из тех, кто пытался убить свидетеля. Мы лошадей оставили в лесу рядом. И - пешком к деревне. Там тропинка есть вдоль овражка. Овражек - крошечный, узенький. А дальше - кусты, можно спрятаться за ними и оглядывать. Спрятался только один из нас, Серафион. - Крестьянин указал на крепкого товарища, чуть выше среднего роста, стоящего рядом. Его мышцы были более-менее крупными. У него были карие глаза и светло-коричневые волосы, жидковатая борода спускалась примерно до середины груди.- Он спрятался и обратно пошел. - Мирослав слушал описание местности, выделяя его среди сообщений о перемещениях крестьян, отправившихся на убийство. Можно было уточнить, кто куда пошел. Но Мирослав этого делать не стал, а слушал, узнавая, как там выглядит местность. - Мы за кустами стояли, и оттуда просматривается хорошо северная сторона деревни, какие улицы там есть. Вот так. Мы постояли и пошли. Еще хорошо просматривается, если по краю деревни кто-то пойдет. Ну, наверное, так.
Отряд, прибывший на поиски Стержевой, оставил Лилиану за старшую в лагере. Остальные отправились убивать свидетеля, которого не смогли уничтожить крестьяне. Через два дня они прибыли на место. Подождали до утра.
Сейчас надо было оглядеть поселок и узнать, где живет враг. Местонахождение избы было известно. Вопрос - там ли он? После покушения он мог уехать. Вместе с ним жили сын с женой и трое внуков. Их присутствие может указывать на то, что и он не сбежал. Если родственники на месте - можно продолжать наблюдение и ждать, когда появится сам стрелец. Потом - очень хорошо ворваться в избу и убить всех. И стрельца, и родственников. Хороший вариант - тихо подпереть дверь и поджечь избу, если это получится сделать. Здесь, похоже, по ночам все спят. Те, кто будет находиться внутри, могут не проснуться до того, как разгорится пожар. И есть вероятность, что их не успеют вызволить, если они будут звать на помощь. Покушение произошло совсем недавно. При этом, вероятно, в этих местах не найдется желающих связываться с теми, кто вырезал стрельцов из придорожных домов. И если стрелец с родственниками сгорят, их будут считать жертвой пожара. При этом поджогом пожар считаться не будет. Мирослав разъяснил товарищам о перспективах поджога, они согласились, что это будет очень хорошо. Сейчас надо понаблюдать за нужным домом.
В деревне на улице утром появилось достаточно много жителей. Наблюдение вблизи, чтобы хорошо рассмотреть нужный дом, организовать нельзя. Мирослав и Тобиас пошли посмотреть.
Овражек, о котором говорили в лагере, начинался недалеко от опушки. Он шел к кустам и дальше, прямо к одной из улиц. К кустам подойти было нельзя. Обошли деревню с другой стороны. Издалека заметили двоих жителей, которые, наверное, пошли за дровами. Углубились в лес, чтобы не встретиться с ними, потом зашли с юга. Тут лес от домов тоже отделяли большие поляны, и опять были видны жители. Вернулись к своим. Винсент и Рауль отправились посмотреть на дорогу, которая выходила из деревни и шла восток, к той дороге, которая соединяла Москву и Ярославль. Вернулись. Сказали, что видели двоих. Один - побольше, светловолосый, другой похож по описанию на свидетеля убийства. Такой же кареглазый, с каштановыми волосами, борода такая же. Рост такой же. Но явно крестьянин, а не стрелец.
Похоже, тут было ничего не сделать. Время шло. Власти были подкуплены. Враги в придорожных домах - убиты. Тем не менее лучше было избавиться от свидетеля.
Отряд вернулся в лагерь. Там Лилиана объясняла, как правильно строить землянки.
Сегодня было заметно, как хорошо выглядит Фивея. У нее было продолговатое лицо, очень темные карие глаза, темные каштановые волосы и прямой нос, скорее короткий, чем длинный. Ее кожа была гладкой. Сейчас у нее была хорошая осанка, когда она двигалась, очень нежно двигались попа и руки.
Фивея сказала, что противники Никона из других поселков передали: свидетель убийства ездил в села к северу от места, где живет. У него лошади и телега. Он развозит по селам гвозди, шкатулки, сабли и другие вещи, которые производят две крестьянские кузницы в деревне, принадлежащие разным владельцам. Он нужный человек в деревне. Если его убить, то могут напасть. Еще передали, что есть люди из Разбойного приказа, за убийство которых положена награда. Мирослав спросил Фивею, не рассказали ли чего лишнего о произошедшем. Женщина ответила, что нет. На вопрос о том, точно ли она это знает, она сказала, что знает и доверяет тем, с кем разговаривала.
Мирослав сказал, что нужно отправиться убивать свидетеля ввосьмером - четверо из его отряда, включая его самого, и те крестьяне, которые уже там были и видели свидетеля. Фивея ответила, что есть двое, хорошо знающие, как выглядит свидетель. Они крестьяне и выполняют сейчас обязанности православных священников, так как никоновским священникам доверять обряды нельзя. Теперь священников нет, обряды выполняют те, кто обладает соответствующими знаниями. Эти двое посещали разные деревни для исполнения обрядов и освоились там. Они не только могут иметь познания в молитвах и священных книгах, но и знают разные места, в том числе то, где живет свидетель. Их можно попросить присоединиться. Мирослав ответил, что нужен только один из них и не надо рисковать двумя. Фивея разъяснила, что между деревнями они ходят всегда вдвоем - на случай нападения никонианцев и жидовствующих. И если после покушения появится один - это вызовет подозрение. При этом можно в деревню, где живет свидетель убийства, вместо них отправлять проводить обряды кого-нибудь еще, так как есть много таких людей, регулярно сменяющих друг друга, больше десяти человек. Мирослав не получил представления о том, как развито тело у тех двоих. Насколько быстро бегают, могут ли долго нести оружие потяжелее. Он сказал, что опасно вести на убийство людей, которые не могут очень быстро бегать. Фивея сказала, что они только покажут место, где живет свидетель, если будет нужно. Это место знали и крестьяне из лагеря, уже ходившие на покушение. Мирослав так и сказал. Владелица поселений ответила, что не стоит отказываться от помощи. И заявила, что готовятся бунты в монастырях и помощь тех двоих - это потому, что люди, делающие хорошее дело, должны друг другу помогать. Было очевидно, что убийства стрельцов из придорожных домов усиливали православных противников Никона. Также было понятно, что в ответ на помощь могут что-нибудь попросить. Можно будет отказаться. Мирослав ответил, что хорошо, пусть те двое, выполняющие обряды вместо священников, присоединятся. Он спросил: а можно ли будет через противников Никона узнать, если кто-то из свидетелей убийства или из числа стрельцов, убитых в придорожных домах, выжил? Мирослав объяснил, что если это так, то, даже если они сбежали далеко, имеет смысл найти их и убить, чтобы свидетелей не оставалось. Владелица поселений сказала - можно. Но рассказы о том, что в каких местах происходит, не всегда перемещаются быстро. Если кто-то из врагов объявится - обнаружившие его предупредят товарищей. Она высказалась, что, по ее мнению, раз врагов удалось убить, то лишний раз информацию о них передавать не нужно. И не
