быстро. Вот он - дом, в котором он жил последние три дня! К нему! Теперь дальше!
Константин добежал до калитки, которая вела с территории, где жили строители, - она выходила на пустырь, отделявший территорию, на которой жили строители, от небольшой улицы, располагавшейся напротив калитки. У калитки стоял Петр - один из опытных боевиков, который, после распада некоторых организаций, выступавших за возвращение степных традиций, примкнул к Центру откровений Василия Коршуна. Сейчас он регулярно пил водку. У него было крепкое тело со слоем жира, который можно было назвать скорее маленьким, чем большим. Ростом он был чуть выше, чем метр восемьдесят. Черные волосы были покрыты жиром. Прямой нос в его нижней части чуть загибался вперед. На лице, имеющем коричневый оттенок, имелись припухлости. Петр какое-то время был соратником партии «Степная воля», которая существовала и сейчас. Этой партией не проводились убийства полукровок, которые были частично кировобадцами, а частично либо динменами, либо авиньонцами, либо викториаццами. При этом, как и «Общество вервольфов», партия «Степная воля» была партией возвращения степных традиций. Восхвалялись времена, когда Диоклетиан Киров еще не увел степняков на восток, а степняки вторгались в западные лесные просторы, вырезали жителей и жгли города.
Петр считал Константина своим после нескольких коротких разговоров и, наверное, пропустит его.
Если побежать по улице, находящейся напротив калитки, налево - то это к метро. А если пробежать налево до первого перекрестка, потом свернуть направо, а потом снова налево, во дворы, - можно пройти дворами, там много места, чтобы спрятаться и пройти к метро. Но не к ближайшей станции, а подальше. Потому что у ближайшей станции могут ждать. Так и надо сделать - побежать налево до первого перекрестка, направо, налево, во дворы и к станции метро, но не к ближайшей.
- Здорово! - сказал Петр Константину.
- Здорово! - ответил Константин.
Константин открыл калитку, вышел. После этого прикрыл калитку и побежал по тропинке, ведущей через пустырь, покрытый пожухшей высокой травой, к улице. Добежав до улицы, свернул налево. Вот перекресток. Направо! Как раз светофор горел зеленым. Вперед! Константин пересек улицу и продолжил бежать - по улице, которая пересекалась с той, по которой он бежал до этого. Константин находился еще недалеко от базы, с которой убежал. Левая сторона улицы была ближе к базе, чем правая. Метрах в двухстах впереди - поворот, а до него улица идет более-менее прямо и в большей части просматривается с перекрестка позади. Надо ее пересечь! Навстречу Константину к перекрестку ехали машины, еще одна ехала в том же направлении, в котором бежал Константин, и догоняла его. Константин остановился и оглянулся. Сзади не было преследователей. Константин пробежал еще десять метров и увидел, что по улице не едут машины, мешающие ему пересечь улицу. Перебежал улицу. Понесся дальше. Константин мог еще долго бежать без перерыва. Он пробежал мимо длинного бетонного забора, за которым виднелись крыши некрашеных деревянных построек, которые, скорее всего, давно стали темно-серыми - наверное, от дождей. За забором находилась, наверное, какая-нибудь заводская или складская территория. Перекресток! Константин свернул налево в небольшой переулок и продолжил бежать. Оглянулся в очередной раз. Впереди заканчивалась дорога. Дальше тропинка шла по земле. На небольшом расстоянии от конца дороги находилось небольшое возвышение - метра полтора высотой - поверхность земли поднималась вверх, и по ней шла вверх тропинка. Справа стояло дерево. Дальше виднелись какие-то избы, сараи и множество кустов. Константин оглянулся в очередной раз и побежал вперед, по тропинке, ведущей между зарослями кустов, растущих среди изб и сараев.
Метров через пятьсот начались кварталы с двухэтажными и
трехэтажными домами. Многие из них были построены из кирпича, который осыпался. На стенах некоторых домов виднелись трещины.
Константин бежал еще километра два. Потом пошел пешком. Здесь дома были уже обычно без трещин. Кирпичные дома состояли из менее осыпавшегося кирпича. Константин еще долго шел, рассчитывая свой путь так, чтобы идти правее линии метро, если смотреть к центру города. Он прошел, вероятно, больше десяти километров, а потом свернул налево и через какое-то время нашел метро.
Можно найти место, где найдется кто-нибудь, кого можно учить преображаться. Место, похожее на то, где жили строители Центра откровений Василия Коршуна. Но в этот раз удалось только немного поговорить с товарищами, еще не поднимая тему обучения магии. Может получиться так, что учеников опять не получится найти - даже если удастся присоединиться к какой-нибудь группе. Константин решил не пытаться снова найти учеников. Он решил ехать в свой район, немедленно спускаться в подземелья и открывать врата, которые будут связывать Деметру и Тепейоллотль постоянно. Ритуала этого обряда у Константина не было, он решил его составить сам по пути к месту, где находятся врата, через которые перемещался на Тепейоллотль. И на этот раз открыть их навсегда. Наверное, в таком случае связь между Деметрой и Тепейоллотлем будет усиливаться, а жители Деметры - преображаться, становясь похожими на асуров. И, спустя какое-то время, станут асурами. Путь до этого места займет больше двух часов, если учитывать покупку нового фонарика и движение в подземелье. За это время, скорее всего, получится составить обряд и хорошо запомнить его.
Константин добрался до своего района. Он уже составил обряд. В нем были только тексты и жесты. Не требовалось никаких вещей. Константин зашел к Марку. Тот был дома. Конастантин и Марк вышли на лестничную площадку. Константин рассказал ему о произошедшем и предложил пойти открывать врата, немедленно.
- Нет, - ответил Марк. - Я не пойду.
- Пошли, - ответил Константин. - Мы соединим миры. После этого гуманистов будут уничтожать постоянно. То плохое, что идет из Виктории и Авиньона, перестанет идти.
- Нет. Я не пойду.
- Почему?
- Понимаешь, тут есть глубокая система. И надо, чтобы ограничители на Деметре оставались.
- Мы уничтожим ограничители, и все люди на Деметре станут бессмертными.
Марк начал говорить грубые слова о людях, которые, по его мнению, не должны быть бессмертными. Константин решил, что речь о гуманистах, и сказал:
- Ну станет бессмертным гуманист. Против него же тысячи будут! Сотни, тысячи бессмертных людей против каждого гуманиста! Они ничего не смогут сделать! Даже если все гуманисты преодолеют ограничители и станут бессмертными, все равно будут сотни, тысячи против каждого. Гуманистам не победить! По-любому, бессмертие для всех будет для тех, кто против гуманистов. Для победы тех, кто против гуманистов. А не для победы гуманистов.
- Сотни! Тысячи! Кого?
- Сотни, тысячи против каждого гуманиста!
- Кого? Кого сотни и тысячи?
- Ну, панки. Металлисты. Уличные банды!
- И что, все они нужны бессмертные?
- Ну да. Хорошие люди, борцы против гуманизма! Конечно! Они нужны бессмертные! В первую очередь для них! А потом уже для менее развитых людей, которые ничего не сделали против гуманизма.
- В первую очередь для них?
- Ну, не в первую очередь. А перед теми, кто против гуманизма ничего не сделал. Даже если тот, кто ничего не сделал, - ученый, который в своей книге по физике в предисловии упомянул гуманиста. А тот, кто сделал, - панк, который отличается только тем, что он панк.
- И что, ты думаешь, что так сработает, чтобы панки и металлисты первые все получали?
- Нет. Получат, конечно, те, кто имеет хорошие уровень магического развития, кто умнее. А вот панку я бы помог в первую очередь, а уже затем ученому, который в предисловии к своей книге по физике хвалил гуманиста.
- Вот как раз там глубокая система и стоит, чтобы панки и металлисты не были бессмертными. И чтобы не начали летать, не начали бросать шаровые молнии.
- Даже если стоит, значит, это мороки, наведенные Рудрой.
- Нет. Все гораздо глубже. Ты не понимаешь.
- И что? Глубже - прорвем. Прорвем эту глубокую систему, если она существует.
- Как?
- А как мы раньше магией занимались? Вот так и прорвем.
- Не получится. Это другое. Будут ходить с физической магией все подряд, и лезть, куда не надо. Вот против этого и поставлена эта глубокая система.
- Ну и что, если и поставлена? Если поставлена - это плохо. Значит, поставили враги степняков, и мы их уничтожим. - Марк и Селевк раньше редко высказывались против концепций превосходства кировобадцев над западом. Они чаще всего сразу, или после высказывания непоследовательной критики, или после объяснения своих сомнений принимали концепции, находящиеся в основе деятельности партий, выступающих за восстановление и поддержку степных традиций. Константин решил, что на это следует опереться, чтобы Марк согласился с необходимостью преображения людей, с физическим бессмертием для всех жителей Деметры, с использованием серьезной, продвинутой физической магии всеми.
- Враги кого?
- Враги степняков. Враги кировобадцев. Враги всех, кто хочет очистить Кировобад от вредоносной культуры из Виктории и Авиньона и восстановить степные традиции.
- Ты уверен, что хоть один из тех, о ком ты сейчас говоришь, понимает, о чем речь?
- Не важно. Они станут бессмертными, будут воскрешать мертвых, летать, бросать шаровые молнии и победят. Выбросят из Кировобада все плохое обратно на Запад.
- Так они не понимают. Ты сам отказался с этим спорить. Так, значит, может им это и не надо понимать? Может, им не надо получать бессмертие и преображаться? Чтобы они не совались, куда не надо?
- Не важно, понимают или нет. С бессмертием и физической магией они победят.
- Ты говоришь - «они победят», «они победят». Кто победит? Кого победят? Ты хоть понимаешь, о чем ты сейчас говоришь? Или у тебя настолько все затуманилось, что ты ничего не понимаешь?
- Кировобадцы победят. Сторонники степных традиций. Авиньонцев и викторианцев. А вот «настолько все затуманилось» - это что ты имел в виду? Твою вот
